Преображенская старообрядческая община. Преображенское, никольский единоверческий монастырь, поморская старообрядческая община Преображенская старообрядческая церковь

Культурно-паломнический центр имени протопопа Аввакума организует пешеходную краеведческую экскурсию по теме: «МОСКОВСКИЙ ПРЕОБРАЖЕНСКИЙ СТАРООБРЯДЧЕСКИЙ МОНАСТЫРЬ» Продолжительность экскурсии: 3 часа. Маршрут: памятник С. Бухвостову - территория Мужского двора - Преображенский некрополь - территория Женского двора. Экскурсию проводит старовер-поморец Подстригич Александр Всеволодович.

02 Преображенское - уникальный исторический уголок Москвы, одной из главных исторических вех которого, начиная с 1771 года, тесно связана с возникновением здесь центра староверов-безпоповцев федосеевского согласия. Основание московской общины было положено в 1771 г., в то время, когда в Москве свирепствовала чума. 14 сентября 1771 года по испрошению купцов Фёдора Анисовича Зенкова, державшего суконную фабрику, и Ильи Алексеевича Ковылина, имевшего кирпичные заводы на выезде из Москвы, в Преображенском был учреждён карантин по уходу за больными, здесь же на кладбище хоронили умерших. Первоначально образованный карантин именовался как Преображенское кладбище (Указом Екатерины II запрещалось хоронить умерших от чумы в московской городской черте). Постепенно центр всё более разрастался, привлекая купцов которые, зачастую, будучи выходцами из народной среды, тянулись к народной церкви. Уже на раннем этапе истории Преображенского кладбища во главе его встают видные и деятельные предприниматели того времени, такие как И. Ковылин. Позже, к вступлению на престол Александра I, фамилии зажиточных федосеевцев были известны всей Москве: Зенков, Ковылин, Шалапутин, Грачёв, Соколов, Большов и другие.

03 В начале 19 века владение общины разделилось на две части - мужской и женский двор. Мужской двор с Успенским и Крестовоздвиженским храмами (часовнями) расширили и обнесли зубчатой каменной стеной с шатровыми башнями. На мужской и женской половинах действовал строгий монастырский устав. Фактически здесь появились два монастыря. Архитектурный ансамбль Преображенского монастыря складывался в течение 27 лет - с 1784 г. до 1811 г., когда воздвигли каменную Крестовоздвиженскую часовню на женском дворе. Часовни, а также богаделенные корпуса с моленными на женском дворе были построены талантливым архитектором Фёдором Кирилловичем Соколовым (1760-1824).

04 15 мая 1809 г. Александра I своим указом утвердил план учреждения «Преображенского Богаделенного дома» и повелел впредь так официально его называть, наделив правами частного благотворительного заведения. К тому времени в общине жили более 1500 человек, а число прихожан превышало 10000, в детской палате помещалось до 200 малолетних детей. Новой благотворительной организации предоставлялось право самоуправления, безотчётного управления своим капиталом, в том числе развивать торговую коммерцию.

05 В августе 1812 года, перед входом в Москву армии французов, из Преображенского богаделенного дома в село Иваново Владимирской губернии выехало около 300 подвод, гружёных ценностями и важными документами, старинными иконами и книгами. Туда же были отправлены более 200 девушек и молодых женщин, насельниц обители. Многие мужчины, жившие в обители, разбрелись, остались лишь больные и старики. Моленные были закрыты, и службы совершались только в большой палате на Мужском дворе.

06 В послевоенный период экономическая жизнь общины оживает. К 1830-м годам с общиной были связаны 32 крупные и120 мелких фабрик по производству шерстяных, суконных, шёлковых и бумажных изделий. Так, Ф.А.Гучков владел самой крупной фабрикой г. Москвы того времени. Для понимания роли Преображенского Богаделенного дома уместно привести слова Министра финансов Ивана Алексеевича Вышнеградского: «Наши христолюбивые старообрядцы-преображенцы в российском торгово-фабричном деле великая сила, они основали и довели нашу отечественную заводскую промышленность до её полнейшего совершенства и цветущего состояния».
В период царствования Николая I и Александра II возвращаются времена жестоких репрессий в отношении староверов.

07 В 1840-х годах над Преображенским монастырём нависла реальная угроза разорения и даже полного уничтожения. В этой ситуации федосевцы планируют подготовиться к устройству монастыря в безопасном месте за границей (в Пруссии), куда можно было бы перенести московский центр безпоповства и его святыни. Так появился безпоповский Войновский монастырь (ныне близ местечка Войново в Польше). Однако позже обстоятельства изменились к лучшему и от этого плана отказались. Строения же Войновского монастыря остались до сих пор, и там ныне располагается православная женская обитель федосеевцев.

08 В 1854 г. у федосеевцев отбирается Успенский храм и Крестовоздвиженская надвратная часовня и передаются единоверцам. Более полутора тысяч старинных деревянных икон, собранных староверами, так же достались единоверцам. У староверов окончательно отбирается вся территория мужского двора со всеми строениями и имуществом и в 1866 году на этой территории господствующая церковь открывает Никольский единоверческий монастырь, главной целью которого была борьба со староверием. Призреваемые на территории мужского двора переводятся в корпуса женского двора.

09 Период 1905 - 1917 годов - период обретения реальной религиозной свободы староверами. За этот период общине удаётся сделать очень много. Оживает духовная и экономическая жизнь. Открывается школа для мальчиков и девочек, создаётся типография, иконописная мастерская. В 1912г. по проекту архитектора Л. Н. Кекушева строится больница на 75 койко-мест, оснащённая современным медицинским оборудованием, которая во время Первой мировой войны по решению федосеевцев была предоставлена для лечения раненых фронтовиков. Осуществить многие планы федосеевцев помешала Первая мировая война и разразившаяся в 1917 году революция.

10 В 1923 г. Никольский единоверческий монастырь был закрыт и власти передали Успенский храм обновленцам (раскольники реформаторы внутри господствующей Церкви). В 1930-х годах властями закрывается храм староверов-поморцев в Токмаковом переулке, а общине предложено занять часть Успенского храма.

11 В 1940-х годах церковный приход обновленцев, занимавших Никольский предел, перестал существовать и его место заняла община Московской Патриархии.

12 В годы советской власти у федосеевцев отнимают все оставшиеся богаделенные корпуса с моленными за исключением Крестовоздвиженского храма. На восточной части отнятой территории в 1930-х годах власти устраивают сельскохозяйственный рынок, который существует и поныне.

13 В 1990-е федосеевцам возвращена часть строений, которые общиной отремонтированы. В настоящее время на территории бывшего Преображенского монастыря находятся общины федосеевского согласия, поморцев-староверов и приход Московской Патриархии РПЦ.

Входная группа мужского двора Преображенского «кремля», он же староверческий монастырь, вид снаружи. Фото Ю.Звездкина
Входная группа мужского двора Преображенского «кремля», он же староверческий монастырь, вид изнутри. Фото Ю.Звездкина

Староверческий монастырь на Преображенском валу, колокольня. Фото Ю.Звезкина

По материалам нашей живой экскурсии «Кремль, о котором вы не знали, или Староверы на Преображенке с посещением старинного кладбища», на которую можно записаться .

Рассказывает экскурсовод Ирина Стрельникова:

История Преображенского «кремля» связана с обращением в старую веру одного замечательного человека – Ильи Алексеевича Ковылина (того самого, который купил кремлевские Львиные ворота, ). Владелец кирпичного завода в селе Преображенское, где с некоторых пор поселились староверы. Убежденный их учением, Ковылин во вполне сознательном возрасте перешел в старую веру – его повторно крестили в 1768 году, в 37 лет. А всего через три года он, проявив чудеса изобретательности и таланта договариваться, уже основал в Преображенском староверческое кладбище и при нем первую за долгие годы преследования раскольников староверческую часовню. Мы ведь помним, что со времен реформы Никона, с 1656 года официальная православная церковь считала крестящихся двумя перстами еретиками и не просто строить им ничего не разрешала, а просто-таки жестоко преследовала. Так что Ковылину, можно сказать, удалось совершить невозможное.

Никольская часовня на Преображенском кладбище, еще ее называют часовней «О девяти крестах». Фото Ю.Звездкина

Тут на самом деле необходим небольшой экскурс по староверию. Дело в том, что видов и подвидов старой веры — великое множество, и староверы разных общин настолько разные, что, кроме двоеперстия, хождения крестным ходом посолонь, краткого написания имени Божьего — Исус да земных поклонов, общих черт, пожалуй что, и нет. Ну вот так же, как мало общего между англиканами, лютеранами и пуританами (хотя все они — протестанты). Сегодня речь у нас идет о староверах-беспоповцах. Которые тоже, в свою очередь, были совсем неоднородны, и уже в конце XVII века делились на три общины: крупные федосеевскую (как появились федосеевцы и кто такой Феодосий можно почитать ) и поморскую и ещё малочисленную филлиповскую. С Преображенским «кремлем» и Преображенским кладбищем связаны первые две. Тоже, кстати, отнюдь не во всем согласные между собой, но все же скорее схожие, чем различные, и тесно друг с другом связанные. Кому интересно, в чем разница, можно полюбопытствовать здесь , остальных не будем утомлять подробностями. В отличие от менее радикальных староверческих общин, беспоповцы крещение в «никонианской» официальной православной церкви Московского патриархата не признают совсем . Вот и перекрещивают новообращенных заново. Именно поэтому они и беспоповцы – им просто неоткуда взять попов. Если какой-то поп и переходил к ним, при новом крещении его рукоположение в священники отменялось. При этом сами они рукоположить никого не могли — для этого нужен епископ. А епископов-раскольников как-то не нашлось (опасное это было дело, тут и до костра могло дойти)… Иноземных епископов (в том числе греческих, да хоть с Афона!), давно перешедших к троеперстию, федосеевцы и поморцы за православных в принципе не считает, русских «никониан» тем более… Менее радикальные старообрядцы, не требовавшие перекрещивания, могли позволить себе принимать беглых священников из никониан – именно так образовалось поповство, в свою очередь тоже со временем расколовшееся на два направления . А федосеевцы с поморцами – увы…. А нет священников – значит, нет и таинств (за исключением двух, разрешенных мирянам по нужде: крещения и исповеди). В том числе нет и брака, раз некому венчать. Федосеевцы и поморцы некоторое время дружно придерживались так называемого безбрачного согласия.

До 80-х годов XVIII века беспоповцы так и прожили. То есть лет 100 не рожали детей. Некоторое время их это не слишком заботило – Никоновская реформа воспринималась ими как явный признак Апокалипсиса. Ощущение наступающего конца света было для староверов таким реальным, что иной раз доходило и до курьезов. Об этом мы, впрочем, уже рассказывали в заметке . В общем, если конец света случится вот-вот, какие уж тут дети… Ну а воспроизводились общины федосеевцев и поморцев исключительно за счет активной проповеди среди православных, немалое число которых старообрядцам удавалось обратить в собственную веру. Чиновник Кабалеров в 1851 году писал в донесении в Петербург: «<Староверы> хитро умеют не только подмечать людей, находящихся в затруднительном положении дел хозяйственных, но и вовлекать в такое положение, особенно склонных к расколу, и потом дают им способ выйти из такого положения, и даже обеспечивают их на будущее, жертвуя на этот предмет значительные деньги»… Попросту говоря, переходя в старую веру, человек мог рассчитывать на материальную помощь от общины, либо на беспроцентный кредит на открытие или развитие собственного дела. Чем многие люди с предпринимательской жилкой охотно и пользовались (и во многом именно этим объясняется такая высокая концентрация староверов среди русских предпринимателей XIX века). Вы спросите: а откуда у общины были такие деньги? Из пожертвований и завещаний (а кому еще завещать, если нет детей?). В общину изначально входило несколько состоятельных купцов, а дальше капитал за счет привлечения в общину

Надмогильная Крестовоздвиженская часовня (целиком сделанная из чугуна) и надгробие купца Ильи Алексеевича Ковылина. Фото Ю.Звездкина

все новых и новых талантливых предпринимателей только увеличивался . К середине XIX века совокупный капитал федосеевской общины превышал 6 млн рублей. Вообще, соцэкономисты пристально изучают феномен повышенной успешности в бизнесе протестантов в Европе и староверов в России. Есть определенное сходство в экономическом смысле между кальвинистами (тоже своего рода беспоповцами) и нашими староверами. И те, и те успешны в бизнесе во многом благодаря особой этике. Отношение к труду у них особое: праздность считается грехом, а любая работа (хоть золотарем, хоть могильщиком, хоть врачом) одинаково почетна. Расточительство — тоже грех. Промышленник живет немногим богаче своих рабочих, потому что не может позволить себе греховную роскошь накануне Страшного Суда. А, значит, заработанное он зря не тратит, все пускает в дело. Вот этого вот извечного как к стяжательству, чему-то не вполне достойному, у староверов нет. Зарабатывать, наживать капитал для них – не стыдно. Это не стяжательство, а богоугодное дело, ведь на заработанное тобой живет и спасается от греховного, предавшегося Антихристу мира вся община.

Вот так и Илья Алексеевич Ковылин зарабатывал не ради личного обогащения, в для своей Преображенской общины федосеевцев. И как результат — создание настоящего центра беспоповства — Преображенского кладбища. Все началось с чумы 1771 года. Ковылин воспользовался ею как поводом получить от властей послабление от вечных преследований общины. Со своими общинниками он взялся лечить заболевших чумой, для чего был устроен карантин. Там больного изолировали и в меру сил лечили (конечно, чума не лечится. Но можно укрепить иммунитет больного, поддержать его силы должным уходом и, возможно, организм сам справится). Но первым делом, конечно, приобщали к своей вере, то есть крестили. Интересно, что староверы не признают «обливного» крещения — только троекратное погружение в воду с макушкой. Для этой цели в Преображенском использовался Хапиловский пруд. А дело, между прочим, происходило глубокой осенью и в начале зимы. Вода в пруду — можно представить какая. Так вот было немало случаев, что больные после этой ледяной ванны шли на поправку. Что, впрочем, не противоречит медицинской науке — шок ведь иных убивает, а другим стимулирует иммунитет… Ну а если больной все-таки умирал — староверы его отпевали и хоронили (больше никто себя такими вещами не утруждал – смертей для этого было слишком много, эпидемия унесла около 100 тысяч жизней, то есть половину тогдашнего населения Москвы). Для этого им и разрешено было устроить Преображенское кладбище и при нем — часовню. Заразиться же федосеевцы не боялись – что может вообще напугать людей в ожидании скорого конца света?

Вид на Преображенский кремль с Хапиловского пруда (нынче засыпан). 1886 г.

Тут, конечно, надо отдать должное человеколюбию тогдашней власти. Между вариантами «пусть помрут и лягут в землю неотпетыми, лишь бы не переходили в запрещенную старую веру» и «пусть перекрещиваются, авось выживут, или по крайней мере получат христианское погребение» граф Григорий Орлов выбрал второй (о том, как Григорий Григорьевич был прислан из Петербурга бороться с московской чумой и как ловко распорядился, мы рассказываем на нашей экскурсии ). Как бы то ни было, расчет Ковылина удался. Благое дело для города — чумной карантин — сделался его пропуском к нужным людям. Илья Алексеевич не скупился ни на щедрые званые обеды, ни на подарки влиятельным персонам. И в конце концов сумел попасть на прием к самой матушке-Екатерине. Ведь но задумал построить при Преображенском кладбище целый комплекс — богаделенный дом для староверов-федосеевцев: мужскую и женскую обитель для малоимущих или просто желающих жить праведной жизнью, строго говоря не монастырь, но заведение с монастырским строгим уставом… С двумя большими храмами — на женском и мужском дворе. Ну то есть тот самый Преображенский «кремль». На это нужно было еще ухитриться получить разрешение. И… императрица не то, чтобы разрешила… Она, скажем так, не запретила. То есть просто промолчала в ответ на вопрос: можно ли. И этого оказалось достаточно. Ковылин построил все это на собственные средства. Ну и Львиные ворота заодно прикупил…

Ковылин руководит строительством Преображенского «кремля». Рисунок XIX века

«Кремлем» Преображенскую обитель стали называть за неприступность стен. Построил его архитектор Федор Соколов (между прочим, спроектировавший здание арсенала в Московском Кремле). Который явно находился под влиянием Василия Баженова с его сказочными «псевдоготическими» павильонами Царицына…

О богаделенном доме староверов в Преображенском можно говорить и как о монастыре. Хотя пострига обитатели не принимали. Но ведь им постриг и не требовался, федосеевцы и так жили безбрачно. Вот как описывает порядки в их обители царский чиновник, посланный с расследованием: «Съестные припасы, купленные на рынке, окуривали ладаном, все потребные вещи шили сами, на головах выстригали маковицы, на руках носили лестовицы (кожаные приспособления для отсчета молитв, изначально используемые на Руси, но позже замененные православными на четки, а староверами, естественно, оставленные в прежнем виде - Прим. СДГ). Мужчины, замеченные в нетрезвости, подвергались поклонам, а на женщин надевалась волосяная рубаха и подвязывалась железной цепью».

Лестовица, или лестовка

Деятельность Ковылина сильно подстегнула рост общины. К концу его жизни прихожан Преображенского кладбища было уже около 10 тысяч… Чему, впрочем, весьма способствовало разрешение на брак и деторождение, в конце концов полученное жившей в Преображенском по соседству с федосеевцами беспоповской общиной поморцев от своих духовных наставников в 90-х годах XVIII века. Правда, сам Илья Алексеевич Ковылин был непримиримым борцом с этим нововведением и не позволил федосеевской общине пойти по пагубному пути деторождения. Но, как только в вопросе о браке две почти родственные общины разошлись, те федосеевцы, которым невмоготу было безбрачие, стали активно переходить в поморцы. Так именно и поступил славный представитель династии Морозовых — Елисей Саввич. При этом он не утратил связей с федосеевской общиной Преображенского кладбища, а в итоге на нем и упокоился. Какой бы фанатичной ни была его вера (о его поразительной сосредоточенности на Антихристе мы ), все-таки на монашескую жизнь он был не согласен. При этом находились и поморцы (часто пожилые), недовольные нововведениями и уходившие в федосеевцы. Между переходами туда-сюда успевали родиться дети, общины росли…

Кстати, московским поморцам тоже ведь нелегко было выбить у своих духовных пастырей, живших в суровом, северном Выговском монастыре, разрешение на брак. Но тут сыграли роль те самые новообращенные купцы. Мало того, что крест безбрачия тяжек сам по себе, так еще и заработанное и накопленное имущество не все хотели оставлять общине, частная собственность предполагает наследников. Опять же, конец света явно затягивался, и на проблему невозможно стало и дальше закрывать глаза! Договорились так: пусть брак, как таинство явное, невозможен, венчать супругов некому. Но могут же быть невидимые, духовные таинства! Для Бога невозможного нет. Для заключения браков был разработан обряд: родители благославляли молодых иконами в храме, наставники общины читали соответствующие молитвы… В конце концов, эти же самые наставники (не священники, а уважаемые общиной «простецы») совершают же крещение, принимают исповеди, отпевают умерших… Ну и заключение брака вошло в их компетенцию. При этом выговские старцы не уставали напоминать, что, как ни крути, истинная-то правда и благодать – все-таки в безбрачной жизни. И только из снисхождения к слабости человеческой они вообще согласились на это вот всё… Илья Алексеевич Ковылин снисхождения проявить не пожелал. С этих пор общины окончательно разделились, и поморцам пришлось подыскивать себе другое место…

Власти, конечно, по-прежнему с неодобрением смотрели на все, что происходило вокруг Преображенского кладбища. Но степень этого неодобрения была разной и зависела от характера венценосца. Хуже всего староверам пришлось при Николае I, не терпевшем вольдомумия, в том числе и в вопросах веры. Первые его указы, направленные на борьбу с раскольниками (например, указ 1826 года об уничтожении всех молелен, основанных за десять и более лет до издания указа), федосеевцам удалось парализовать взятками. Но в В 40-х годах Преображенский мужской двор был у них все-таки отобран в пользу единоверческой церкви . Кстати, именно тогда к Николо-Успенской церкви была пристроена алтарная часть — изначально апсиды не было и быть не могло, ведь нет священников — незачем и алтарь. Так что, строго говоря, беспоповцы никогда не строили храмов — только часовни, просто иной раз — довольно большие.

Николо-Успенская церковь мужского двора. Фото Ю.Звездкина

Вход в нынешнюю староверческую часть. Аписда пристроена в те времена, когда здесь был Никольский единоверческий монастырь. У староверов-беспоповцев в изначальной постройке апсиды быть не могло — алтарь им просто не нужен, там некому было бы служить. Строго говоря, вместо храмов у них — часовни. Фото Ю.Звездкина

Ну а что насчет выселенных с мужского двора общинников-федосеевцев — они просто переехали на женский двор к общинницам, заняв отдельный корпус. Шли годы, и московские федосеевцы все больше склонялись к тому, что поморцы в чем-то правы. Для тех, кто тем или иным образом вступил в брак, делались послабления: их больше не изгоняли из общины и из храма, теперь им разрешили молиться вместе со всеми, но только молча, про себя и без крестного знамения… Что, впрочем, вызвало жесткое осуждение со стороны других федосеевских общин — например, Казанской. (Вообще, находить столько принципиальных причин для разногласий, как это делают русские староверы, не умеет, наверное, ни одно другое человеческое сообщество…) Но тут случилась революция, и староверам стало не до раздоров и споров. Гонения на веру, развернувшиеся в первые годы советской власти, коснулись всех: православных, поповцев, беспоповцев… Воинствующие атеисты этих тонкостей не разбирали. И отобрали у староверов все жилые и хозяйственные помещения Преображенской обители, кроме Крестовоздвиженской церкви женского двора. Все остальное отдали под беженцев из голодающих губерний.

Крестовоздвиженский храм (часовня) женского двора. Фото Ю.Звездкина

Мужской корпус женского двора. Фото Ю.Звездкина
Деталь ограды женского двора. Фото Ю.Звездкина

Но особенно пострадал мужской двор: там зачем-то снесли колокольню (позже она была восстановлена) и большую часть стены, причем осовободившуюся территорию даже толком ничем и не застроили. Хорошо еще, храмы не снесли, как-то руки, видимо, не дошли. Ну а на участок, образовавшемся между стенами женского и остатками мужского двора, в 1932 году был переведен с Сухаревской площади колхозный рынок. (Кстати, Преображенский рынок действует до сих пор, и там весьма неплохой выбор сезонных овощей и фруктов).

При этом то, что осталось от Мужского двора, было разделен пополам: половину, отобрав у единоверцев, отдали на этот раз обновленцам А когда Сталин во время войны изменил отношение к православной церкви и упразднил обновленцев — РПЦ Московского патриархата. А половину в 30-х годах предложили занять поморцам, у которых только что отняли их собственную святыню и духовный центр — дивной красоты церковь в Токмаковом переулке (). Так федосеевцы с поморцами снова оказались по соседству: одни на женском дворе Преображенского «кремля», другие на мужском. Время не способствовало раздорам — надо было выживать. Ну а с конца 80-х государство стало постепенно возвращать им строения комплекса, и жизнь в Преображенском «кремле» наладилась. В итоге общины живут очень дружно. Те, кому надо жениться — переходят в поморское согласие и составляют приход Николо-Успенской церкви. Пожилые и одинокие часто предпочитают присоединиться к федосеевцам: остаться при этом жить в миру, у себя дома (и ходить на службу в Крестовоздвиженскую церковь), или поселиться в одной из келий обители, которая опять действует на женском дворе (и опять там есть корпус для мужчин, и есть для женщин) — это уж как кому угодно. Бывает, что и наставники переходят из поморцев в федосеевцы, и это не вызывает раздоров или осуждения. Эти две общины теперь — как сообщающиеся сосуды. В конце концов, не все же староверам только разделяться да ссориться между собой…

(сейчас реставрируется). Фото Ю.Звездкина

Сейчас постороннему человеку на женский двор, за стену, войти затруднительно. Все-таки там обитель со строгим монастырским уставом. Зато на мужской двор — можно. И даже в Николо-Успенскую церковь пустят. Главное — быть правильно одетым, не креститься там троеперстно, внутри храма без особого разрешения не фотографировать и ничего ни в коем случае не трогать. И, знаете, я бы такой возможностью не пренебрегала! Во-первых, там немыслимое собрание древних икон (любой музей позавидует). А во-вторых, Федор Соколов — отличный архитектор. И сквозь круглые оконца внутрь проникает такой ясный, такой четко очерченный, такой мощный поток света, что любо-дорого глядеть.

При этом на западной половине мужского двора и в притворе Николо-Успенского храма так и остались православные официальной РПЦ. Внутри храм перегорожен, входы у конфессий – разные. И нельзя сказать, что они уживаются мирно и без проблем (ну вот не может быть простого финала у этой крайне запутанной истории!). Во всяком случае автор этих строк, заглянувшая к староверам пообщаться и прикупить кое-какую исследовательскую литературу (на основе которой все это в итоге и написано), была решительно атакована православной прихожанкой, вставшей на пути и попытавшейся физически не пустить к еретикам-беспоповцам. То есть страсти по-прежнему кипят, словно и не прошло со времен Никона три с половиной века… Ну, что ли, помоги нам всем, Боже…

Ну и под конец — еще немного фотографий. Просто порассматривать.

P.S. О династии купцов-староверов Носовых той же самой общины Преображенского кладбища — на нашей .

Николо-Успенский храм мужского двора (нынче принадлежит поморскому приходу). Ю.Звездкина
Староверческая дорога к Храму. Фото Ю.Звездкина
Объем, выдвинувшийся вперед, принадлежит православным. Все, что левее – старообрядцам. Внутри храма две не слишком дружественные друг к другу церкви отгородились стеной. Фото Ю.Звездкин
Колокольня нынче на той стороне двора, что принадлежит православной церкви Московского патриархата. Фото Ю.Звездкина
Вид со стороны Преображенского вала. Часть стены зачем-то разобрали при советской власти. Теперь на ее месте — унылый дощатый забор. Фото Ю.Звездкин

Пока не снесли большую часть стены и не застроили все вокруг — выглядел «кремль» еще эффектнее. Фото с сайта www.pastvu.com

Женский снаружи двор. Фото Ю.Звезкина
Входная группа женского двора изнутри. Фото Ю.Звездкина
Крестовоздвиженская церковь женского двора. Фото Ю.Звездкина
Другой ракурс. Фото Ю.Звездкина
Торец главного корпуса (того, где входная арка). Слева виднеется мужской корпус. Фото Ю.Звездкина Справа от женского корпуса — один из последних оставшихся деревянных домов обители. Фото Ю.Звездкина
Рядом с женским двором — больница, построенная на деньги купцов-староверов. Интересна тем, что это — последний дом, построенный по проекту Льва Кекушева. ФотоЮ.Звездкина
Здесь она виднее — здание еще не застроено со всех сторон

Преображенская староверческая община, которая относилась к Федосеевскому согласию, начала формироваться за Преображенской заставой (сегодня - территория владений по улице Преображенский Вал, 17 и 19) в 1771 году, когда купец-старообрядец Илья Алексеевич Ковылин, во время страшной чумной эпидемии в Москве, добился создания в этом районе карантинного кладбища с устроенным лазаретом.

Со временем на этом месте возник целый старообрядческий городок с богадельнями, несколькими приютами, культовыми зданиями и кельями, которые называли Богадельным домом, дабы избежать конфликта с тогдашними светской и религиозной властями, не особо расположенных к раскольникам.

Община староверов оказывала любую помощь к обратившимся к ней, но при этом ставила жесткие условия - обязательное перекрещивание, вступление в Федосеевское согласие, а также передача всего личного имущества местной общине.

Вероучение староверов-федосеевцев подразумевало безбрачную жизнь. Исходя из этого канона, мужская и женская местные обители располагались отдельно. Граница между ними пролегала по дороге, ведущей к Преображенскому кладбищу.

Первым культовым зданием общины стала Успенская, или, как ее еще называли, Никольская церковь, которая была предположительно построена в 1784 году в стиле псевдоготики. Тогда же подняли и соборную часовню на территории мужской обители. Автором проекта считают архитектора Василия Ивановича Баженова, хотя, исходя из другой версии, им являлся зодчий Федор Кириллович Соколов.

Немного позднее мужская обитель была обнесена оградой из красного кирпича, на которой установили смотровые башни, а также выстроили в 1801 году надвратную часовню.

На территории женского монастыря старообрядческой общины на Преображенском Валу, 19, где тогда находился Богадельный дом, возвели в 1811 году соборную часовню во имя Воздвижения Креста Господня. И в данном случае автором проекта считают двоих - опять же Василия Ивановича Баженова и Матвея Федоровича Казакова.

По периметру женской обители также находилась ограда, но выстроенная из камня и покрашенная в желтый цвет.

В годы царствования Николая Первого Успенский храм передали православной церкви, после чего, в период с 1854 по 1857 годы, перестроили. В 1866 году Никольская церковь вошла в состав и стала именоваться собором. Мужскую часть старообрядческой обители, ко всему прочему, перевели на женскую территорию.

В 1912 на территории Преображенской общины возвели больничное здание в стиле модерн с оригинально исполненными главной лестницей и окошками. Автором являлся архитектор .

В 1920 году Никольский монастырь упразднили, а старообрядческую Преображенскую общину попросту разогнали. Никольский храм отдали обновленцам, которые чуть погодя все-таки продали половину здания старообрядцам. Таким образом, в помещениях одного здания, разделенных возведенной стеной, служили представители двух конфессий.

Преображенское кладбище.

Наш пеший маршрут №2 из серии "Прогулки по Москве" может начаться либо от метро "Преображенская площадь", либо от станции метро "Семеновская". Между ними, ближе к Преображенке, по адресу улица Преображенский Вал, 17а, находится Преображенское кладбище. До начала XX века кладбище было старообрядческим, и являлось центром т.н. федосеевцев (представителей беспоповского толка старообрядчества). Сейчас это одно из престижных городских кладбищ города Москвы.

На фото: Колокольня и Никольская церковь (1790 г.) на территории бывшего Никольского единоверческого монастыря (1866 - 1920-е годы).

Преображенское кладбище было основано в страшное время эпидемии чумы 1771 года за Камер-Коллежским валом. (Чтобы как-то разрядить ситуацию, власти в то время разрешили устраивать в окрестностях города частные кладбища и карантины). Преображенское кладбище было основано за Преображенской заставой одним из дворовых людей князей Голицыных, купцом Ильей Алексеевичем Ковылиным, который, организовав здесь чумной карантин, одновременно устроил и федосеевские богадельни и построил часовню, положив, таким образом, начало целой обители. До самой революции территория Преображенского кладбища являлась вторым после Рогожского кладбища центром старообрядчества .

В 1784-1811 годы по проекту архитектора Ф. К. Соколова (на средства и под руководством купца Ковылина) был построен большой комплекс сооружений (в который входили мужской и женский монастыри) в подражание Выгорецкой пустыни.

На кладбище и вокруг него купцом Ильей Алексеевичем Ковылиным постепенно были построены дома, магазины, фабрики и молельни. В начале XIX века здесь было около 10000 прихожан. А в окрестных приютах насчитывалось до 1500 человек. Таким образом община стала крупнейшим благотворительным заведением Москвы.

Для ограничения деятельности раскольников по указанию императора Николая I 3 апреля 1854 г. Успенская церковь была переосвящена в Православную. В 1866 мужской двор переселён на женский, где сохранилась старообрядческая община, а на территории бывшего мужского двора открыт Никольский единоверческий монастырь. На Преображенском кладбище находилась богатейшая библиотека сочинений о расколе, собранная купцом А. И. Хлудовым; хранились древние иконы (в том числе 1300 икон, собранных Е. Е. Егоровым), произведения древнерусского искусства. В 1920 все федосеевские молельни, кроме Крестовоздвиженской, закрыты, призреваемые выселены. В начале 1920-х гг. закрыт Никольский единоверческий монастырь. Библиотека Хлудова и часть собрания Егорова переданы в Государственный Исторический музей, древние иконы - так же в Исторический музей, откуда потом часть из них попала в Третьяковскую галерею и небольшое количество в Музей Коломенское. В 1920-х гг. в здании бывшей монастырской школы и в кельях монастыря открыта трудовая школа, а после размещались различные учреждения, например общежитие завода Радио.

После Великой Отечественной войны Преображенское кладбище стало фактическим центром всего российского беспоповства, там располагались духовные центры трех согласий - старопоморского (федосеевского), брачного поморского (ДПЦ) и филипповского, которому федосеевцы отдали часовню на кладбище.

На кладбище действует Соборная церковь Воздвижения Креста Господня на Преображенском кладбище, Поморская моленная и Храм свт. Николая на Преображенском кладбище, бывший соборный храм Никольского единоверческого монастыря.

Долгое время погост был исключительно старообрядческим. На кладбище много купеческих захоронений. На воинском участке захоронены более 10 тысяч бойцов и командиров Красной Армии.

Поморское староверие.

В середине XVII века в русской Церкви произошел раскол, учиненный царем Алексеем Михайловичем и патриархом Никоном. Москва становится одним из центров движения за сохранение Старой Веры. После начавшихся кровавых репрессий, многие защитники Старой Веры были казнены, остальные были вынуждены покинуть Москву. Немногие из оставшихся христиан проживали в основном на восточной окраине города, а также в ближайших селах: Преображенское, Измайлово, Черкизово.

Возрождаться церковная жизнь древлеправославных христиан в Москве стала только к началу XVIII века. На тот период времени общество староверов-поморцев состояло в большинстве своем из посадских людей (горожан) и купцов. Поморцами стали называть христиан, которые вели службу по Поморскому церковному Уставу. На богослужение в то время собирались по домашним моленным...

После середины XVIII века в среде поморцев наиболее известной становится домашняя моленная Гавриила Артамонова. Именно здесь по настоянию духовного отца Василия Емельянова был принят обряд безсвященнословного брака. В общине на тот момент времени насчитывалось около 50 купеческих семей. Среди них такие знаменитые московские купцы, как Заикины, Монины, Алексеевы, Зенковы. В 1790-х годах хлопотами купечества была организована первая общественная моленная на Покровке. Владение было закреплено, как частная собственность, за Мониным В.Ф., а моленная получила название "Монинской". Настоятелем был избран Василий Емельянов.

В 1807 году наставником моленной становится Скачков Г.И., который вводит в употребление особо составленный "Чин брачного молитвословия".

В войну 1812 года "Монинский" храм сгорел, однако все общинные ценности удалось сохранить. Вместо сгоревшей деревянной часовни, усилиями прихожан на том же месте годом позже удалось построить каменный двухъярусный храм с просторным помещением для призреваемых. Монинская моленная сделалась настоящим средоточием культурной и духовной жизни поморского староверия, дествовала богадельня и церковная школа.

В 1826 году насчитывалось более 6000 прихожан. Наставником тогда служил Антипа Андреев, который впоследствии стал известен введением в общине наонного пения, по образцу Преображенского монастыря.

В 1837 году предписанием властей Монинская моленная была закрыта. С 1860-х годов ее преемницей стала так называемая "Любушкинсквая" молельная. Стали появляться и другие домашние моленные. К середине XIX века в Москве их насчитывалось уже более 40. На основе этих групп к началу XX века сформировались 1-я и 2-я Московские общины.

После царского манифеста о веротерпимости 1906 года, была устроена 1-я Московская община с традицией наонного пения при богослужении, храм которой находился в Переведеновском переулке. 2-я Московская община с традицией наречного пения обосновалась в храме, построенном в 1908 году в Токмаковом переулке. В 1909 и 1912 годах 2-я Московская община принимала у себя Всероссийские Соборы христиан-поморцев.

После революции 1917 года религиозные свободы в стране стали сворачиваться. В 1922 году был закрыт храм 1-й Московской общины в Переведеновском переулке. Теперь все московские поморцы стали собираться на соборную службу в Воскресенско-Покровском храме в Токмаковом переулке. В 1930 году был закрыт и этот храм...

Община перешла в предоставленный властями Успенский храм, расположенный на территории бывшей мужской половины Преображенского монастыря. Здесь община староверов-поморцев пребывает и по сей день, являясь одной из крупнейших в России.

В северной части комплекса, не зная что бы еще такого придумать, власти размещали отделение милиции с камерами предварительного заключения (КПЗ), различные общежития. Прямо на территории монастыря в 1930-е годы был открыт Преображенский колхозный рынок, который функционирует и сегодня.

Использованы только собственные фотографии - дата съемки 15.04.2014

Адрес : Москва, ул. Преображенский вал, 25. м.Преображенская площадь

Храм свт. Николая Чудотворца (бывший Успения Пресвятой Богородицы)
Храм расположен на территории бывшего Никольского единоверческого монастыря.
Первоначально храм был построен в 1784-1790 г.г. в псевдоготическом стиле как Успенская соборная часовня старообрядческой общины федосеевского толка. Архитектором собора прежде считался предположительно В.И.Баженов, но по последним, наиболее достоверным разысканиям проект это был Ф.К.Соколова.
В начале 1850-х г.г. император Николай I начинает борьбу с сектантами и раскольниками. В это время старообрядческая община на Преображенском кладбище попадает в опалу и начинается расследование, после которого Преображенским старообрядцам вменяется в вину государственная измена, потому что в 1812 г. Преображенские старообрядцы с радостью встретили Наполеона, и помогли ему организовать выпуск фальшивых русских денег, тем самым подрывая финансовую систему России.
По этой причине часть руководителей общины были выслана из Москвы. Многие другие старообрядцы приняли единоверие.
В 1866 г. храм стал собором учрежденного при нем единоверческого Никольского монастыря. От монастырских построек кроме храма свт. Николая также сохранились: храм Воздвижения Креста Господня (начала XIX в., архитектор Ф.К.Соколов, освящен в 1854 г. из старообрядческой молельни), колокольня (1876-1879 г.г., архитектор М.К.Геппенер), корпуса келий (1801 г.).
К 1923 г. монастырь был полностью закрыт и большая часть корпусов превращена в дом коммуны (общежитие) завода Радио, а в 1930-х г.г. большая часть стен монастыря были сломаны. В первой половине 1920-х г.г. (во времена церковной смуты и расколов) Советские власти передали храм во владение обновленцам. Но единоверческая община не освободила весь храм и осталась существовать в передней (восточной) - Успенской части храма. Храм был разделен на две части кирпичною стеною, так что главная (восточная) часть храм с Успенским престолом была отделена от Никольской (западной) обновленческой - трапезной части.
Около 1930 г. в отделенной Никольской трапезной части храма, дополнительно к существовавшему с 1854 г. Никольскому (северному) престолу, сооружается новый Успенский (южный) престол. Наверху по всей восточной стене трапезной части был сооружен новый иконостас и заполнен высокими старинными иконами из иконостаса одного из соборов разрушенных на территории Московского Кремля.
В иконостасе Никольского приделе православной церкви находятся редчайшая из икон Богоматери - „Акафистная“ (XVI в.), древний образ „Софии Премудрости Божией“ (XVI или XVII в.); подлинным украшением его служат Царские врата и венчающая их икона „Тайная Вечеря“, которые относятся к XV в.»

Старообрядческая Успенская (восточная) часть храма
Старообрядческая Успенская моленная, находящаяся в восточной части храма, принадлежит Поморскому согласию и является его центром в Москве. В 1990 г. на дверях старообрядческой части было любопытное объявление: «Внимание. Храм старообрядческий!!! Вход лицам в нетрезвом, неприличном и нескромном виде, в головных уборах, а женщинам без платков и в брюках не разрешен. Входить в храм во время богослужения и молиться инаковерующим не положено и запрещено святыми отцами. Патриарший храм направо за углом». Вход в православную часть с запада, в старообрядческую - с севера. Оба храма сохранили большое число древних икон. Старообрядцы-поморцы также не имеют священства и литургии, поэтому существующий в их части бывший алтарь (апсида) используется как крестильня.
Московская Поморская Старообрядческая община Община староверов беспоповцев поморского согласия, находится в юрисдикции Древлеправославной Поморской Церкви.
После разгрома Московского выступления старообрядцев в 1682 г. (Хованщина) многие защитники древлего благочестия были казнены, другие были вынуждены покинуть город, Москва на долгие годы перестала играть заметную роль в староверии. Немногие оставшиеся старообрядцы проживали в основном на восточной окраине Москвы и в близлежащих селах.
В нач. XVIII в. весьма благосклонно к староверам относилась вдовствующая царица Прасковья Фёдоровна, жившая в Измайловском дворце.
После сер. XVIII в. в среде поморцев стала известна моленная Гавриила Артамонова, в которой стал практиковаться бессвященнословный брак. На её основе в 1771 г. была организованна Монинская моленная. В этом же году был основан и Преображенский монастырь ставший духовным центром старопоморцев-федосеевцев.

	Башня ограды Старообрядческой общины
Башня ограды Старообрядческой общины	Башня и фрагмент стены Старообрядческой общины
Здание больницы Старообрядческой общины, арх.Л.Н.Кекушев, XIX - нач.XX в.