Общее значение религиозных войн во Франции. – Причины долговременной смуты. – Протестантизм во Франции. – События начала шестидесятых годов и генеральные штаты. – Религиозный вопрос по законам 1560, 61 и 62 гг. – Религиозные войны и эдикты о терпимости. – Сен‑Жерменский мир. – Колиньи и Екатерина Медичи. – Варфоломеевская ночь. Генрих III. – Лига и штаты 1576 г. – Феодально‑муниципальная реакция и учение о народовластии. – Вопрос о престолонаследии и «война трех Генрихов». – Генрих IV король. – Заговоры на жизнь Генриха IV и его отношение к католицизму. – Генрих IV и гугеноты.

Портрет Екатерины Медичи. Художник Франсуа Клуэ

История религиозных войн во Франции, как и история нидерландской революции, входит в общую историю борьбы католицизма с протестантизмом времен Филиппа II, который, как известно, вмешался и во французскую смуту. Но эта смута имеет и другое значение. В общей политической истории эпохи мы имеем здесь один из случаев борьбы подданных против королевского абсолютизма, в которой, – что делает этот случай особенно любопытным, – оппозиция шла под знаменем идеи народовластия, провозглашавшейся не одними кальвинистами, но и католиками, хотя с этим стремлением к политической свободе в духе новых идей соединялась здесь феодальная и муниципальная реакция. Как реакцию эту, так и политическую оппозицию постигла неудача, и во Франции утвердился абсолютизм. Однако, победа католицизма в этой стране не сопровождалась католической реакцией, и французский абсолютизм, по крайней мере в большей части XVII в., отличался от испанского своим более светским характером. Что касается до утверждения абсолютизма, то, подготовленный всею предыдущею историею Франции, он сделался своего рода политическою необходимостью в виду анархии, в какую повергла Францию упомянутая феодальная и муниципальная реакция. Внутреннее умиротворение Франции дарованием протестантам свободы вероисповедания и установление в стране сильной государственной власти, но без реакционных стремлений в религиозном вопросе имели весьма большое значение в первой половине XVII в., когда была сделана новая попытка общеевропейской католической реакции.

В своем месте было уже указано на то, что первые серьезные успехи кальвинизм сделал во Франции во второй половине пятидесятых годов, в конце царствования Генриха II, умершего в 1559 г. От брака своего с Екатериной Медичи, поклонницы Макиавелли, написавшего для её отца своего «Государя», Генрих II имел четырех сыновей, из которых трое царствовали один за другим: это были Франциск II (1559–1560), муж Марии Стюарт, затем Карл IX (1560–1574), при котором была Варфоломеевская ночь, и наконец Генрих III (1574–1589), при жизни брата избранный в польские короли, но впоследствии бежавший из Польши во Францию. Четвертый сын Генриха II, Франциск, сначала носивший титул герцога Алансонского, а потом Анжуйского, умер, как нам известно, в 1584 г. Как Франциск II, так и Карл IX, по молодости своей не могли самостоятельно управлять государством, и власть сделалась предметом спора между властолюбивой интриганкой королевой‑матерью, герцогами Гизами, Франциском и Карлом, дядями (по матери) Марии Стюарт, жены Франциска II, и родственниками королевского дома Бурбонами, Антуаном, женатым на наследнице Беарна и Наварры Иоанне Д"Альбре, и его братом Людовиком Конде. Возникшее между Екатериной Медичи, Гизами и Бурбонами соперничество осложнилось еще тем, что одни (королева и Гизы) были католиками, другие – кальвинистами. Правление братьев Гизов, сделавшихся при Франциске II, женатом на их племяннице, всемогущими временщиками и продолжавшими играть роль при Карле IX, сильно оскорбляло французское дворянство, которое задумало теперь воспользоваться молодостью обоих королей для того, чтобы начать феодальную реакцию против усилившегося при Франциске I и Генрихе II абсолютизма. За дворянами пошли и некоторые города, недовольные утратой муниципальных вольностей. Политическая оппозиция этой эпохи выразилась и в стремлении (при Карле IX и Генрихе III) ограничить королевскую власть генеральными штатами, а для этого подходящие идеи давались тогдашними политическими идеями, которые проповедовались как кальвинистами, так и иезуитами. Борьба Гизов и Бурбонов за власть, перешедшая в восьмидесятых годах XVI в. в борьбу за престолонаследие, вследствие прекращения династии Валуа, таким образом осложнялась политическою оппозициею против королевской власти с характером феодально‑муниципальной реакции, с которою притом соединялись новые идеи народовластия. Внутренняя французская смута, имевшая таким образом своими причинами, кроме вражды двух религий, стремление аристократии и буржуазии уничтожить устанавливавшийся абсолютизм и борьбу Гизов и Бурбонов сначала за влияние на правительство, а потом и за самую корону, не могла, конечно, остаться в стороне от путей, по которым шла политика Филиппа II. При антагонизме, существовавшем между Францией и Испанией, Филиппу II было выгодно ослабление Франции внутренними распрями, общая же его политика, конечно, требовала от него вмешательства в французские дела и в интересах католицизма, тем более, что победа протестантизма во Франции грозила бы католицизму и власти Филиппа II в Нидерландах: и с этой, значит, стороны для Филиппа ІІ было небезразлично, что делалось в соседней стране. Таковы были причины религиозных войн во Франции; которых было четыре при Карле IX и четыре при Генрихе III. Нужно еще прибавить, что религиозному ожесточению во Франции много содействовали иезуиты, принимавшие весьма деятельное участие и в полемике с протестантами, и в придворных интригах, и в междоусобных войнах, во время которых они прямо проповедовали цареубийство. Имели свое значение и принятые французским правительством тридентские постановления, сильно мешавшие сторонникам религиозной свободы.

При Франциске I и Генрихе II протестантизм страшно преследовался во Франции: против кальвинистов были и королевская власть, и легисты, и Сорбонна, и народная масса, называвшая кальвинистов гугенотами , и не доверявшая новому учению по его связи с дворянскими стремлениями. Мы уже раньше указывали на то, что протестантизм принял во Франции аристократический характер, так как, кроме лиц разных сословий, переходивших на сторону нового учения по убеждениям, его приняла значительная часть дворянства, думавшего, между прочим, поживиться и на счет секуляризации церковной собственности во Франции по примеру своих собратий в протестантских странах. Переход дворян в кальвинизм давал последнему значение политической силы, которая могла вести вооруженную борьбу: уже на первых порах умножившиеся протестанты силою освобождали из тюрем своих единоверцев, иногда даже вырывая их из рук солдат, ведших их на казнь, и т. п. В 1560 году протестантская партия задумала захватить молодого короля, чтобы передать его под опеку Антуану Бурбону, но заговор этот («амбуазский») был открыт, и Гизы за участие в заговоре предали Людовика Конде обыкновенному суду, вопреки его праву, как принца крови, судиться лишь в парламенте; это было своего рода угрозой и для других дворян. Только смерть Франциска II и переход власти к Екатерине Медичи спасли принца Конде: он был немедленно выпущен на свободу. Хитрая итальянка хотела держаться у власти, не давая перевеса ни Гизам, ни Бурбонам, а потому и Гизы были ею оставлены при своих должностях. Малолетний король на престоле, иностранка‑королева во главе правления, занимающаяся интригами, заискивающая у всех партий, неспособная заставить одних не делать нападений на установленную религию, а других – уважать свободу совести своих сограждан, – все это было на руку феодальной реакции, формулировавшей свои идеи таким образом: «какой такой король? мы сами – короли, а этого короленка еще розгами можно сечь».

Такое время было благоприятно и для возрождения давно уже не собиравшихся генеральных штатов. И прежде, когда в государстве происходили смуты, Франция прибегала к генеральным штатам, которые одно время даже были в руках королевской власти могущественным орудием в борьбе с феодальным раздроблением. Теперь снова сочли нужным прибегнуть к этому средству. Первое собрание генеральных штатов происходило по мысли умного, честного и веротерпимого канцлера Лопиталя (L"Hospital или L"Hоpital), в Орлеане, в 1560 г.; в 1561 г. в Понтуазе состоялось еще собрание депутатов светских сословий, духовенство же собралось отдельно в Пуасси, где Лопиталь устроил религиозный диспут между католиками и протестантами. Канцлер действовал вообще в примирительном духе и убеждал орлеанские штаты «оставить дьявольские клички (ces mots diaboliques) лютеран, гугенотов, папистов и не менять христианского имени на другие». В собрании штатов духовенством требовалось преследование еретиков; в том же смысле высказывалась часть дворян, тогда как другая была за веротерпимость; в последнем отношении с нею были заодно и горожане, выразившие желание, чтобы преследования были прекращены до решения религиозных споров вселенским собором. Понтуазское собрание 1561 г. светских чинов еще решительнее выставило необходимость терпимости и даже поставило вопрос о продаже церковных имуществ для удовлетворения государственных нужд. Что касается до диспута в Пуасси, где выступили друг против друга Беза и кардинал Лотарингский (Карл Гиз), то на нем, конечно, никакого соглашения не состоялось. Единственным результатом штатов 1560 г. был так называемый орлеанский ордоннанс, которым Лопиталь осуществлял некоторые желания, высказанные в обширном проекте реформ, составленном штатами. И в 1560 г. представители сословий высказали и в 1561 г. еще раз повторили желание, чтобы генеральные штаты были учреждением постоянным, собирающимся в определенные сроки; в 1561 г. к этому очень решительно прибавлялось еще, что король должен делить свою власть с штатами. После этого, однако, штаты опять не собирались пятнадцать лет, но в семидесятых и восьмидесятых годах мысль о периодических генеральных штатах с прямым участием их в верховной власти сделалась во Франции еще более популярною.

В начале шестидесятых годов Лопиталь целым рядом мер думал уладить религиозный вопрос. Эдикт 1560 г. (édit de Romorantin) установлял епископскую юрисдикцию по делам ереси, дабы помешать введению во Франции инквизиции, и только одни парламенты могли изрекать смертные приговоры. Другим эдиктом (1561 г.) смертная казнь за ересь заменялась изгнанием кроме случаев нарушения общественного спокойствия. Кроме того, Лопиталь в частных случаях останавливал чрезмерно усердствовавших преследователей и смягчал участь обвиненных. Наконец, в 1562 г. правительство нашло нужным сделать новую уступку протестантам, под известными условиями узаконив их существование в государстве. Именно, по Сен‑Жерменскому эдикту 1562 года кальвинисты получили право отправлять свое богослужение, хотя и не иначе, как вне городов, и без права собирать синоды своей церкви. Они были, однако, недовольны этими ограничениями своей религиозной свободы, а католики негодовали на уступку ереси. Впрочем, этот эдикт не был приведен в исполнение, так как в том же самом году произошла первая религиозная война во Франции.

В 1562 г. герцог Франциск Гиз с большою свитою проезжал через местечко Васси, где он и его приближенные услышали пение протестантских гимнов гугенотами, собравшимися в одном сарае для богослужения. Лица, сопровождавшие герцога, попробовали разогнать собрание, но, встретив сопротивление, напали на безоружных гугенотов и многих из них ранили и убили. После этого происшествия в Париже, отличавшемся в то время особенною преданностью католицизму, Гиза приняли с восторгом, и он совершенно завладел королем и регентшей. Тогда принц Конде собрал гугенотов в Ларошели, откуда они обратились за помощью к Елизавете Английской. Началась война, несколько раз прерывавшаяся и возобновлявшаяся. Силы противников были почти равные, перевес не склонялся ни на ту, ни на другую сторону, но тем ожесточеннее они боролись между собою, не останавливаясь перед избиениями невинных жертв и тайными убийствами и разоряя чужие церкви; все, что у кого‑либо было против других людей, теперь, при господстве анархии, могло беспрепятственно проявиться в кровавом сведении счетов. В то самое время, как дворяне боролись с государственною властью, крестьяне подымались против своих сеньоров. В этой борьбе погибли один за другим Антуан Бурбон, Франциск Гиз, убитый одним гугенотом, принц Конде. Вскоре этих вождей обеих враждующих партий сменили новые: Генрих Гиз (сын Франциска) и адмирал Колиньи из протестантской фамилии Шатильонов, честный и убежденный кальвинист, подобно Вильгельму Оранскому сражавшийся не против короля, а против овладевших королем лиц. Он сделался главным руководителем молодого Генриха Наваррского, сына Антуана Бурбона, поставленного теперь во главе протестантов. В это французское междоусобие самими же враждующими сторонами были впутаны впоследствии иностранцы: Елизавета Английская и Филипп II Испанский, нидерландские гёзы и немецкие ландскнехты, швейцарские (католические), итальянские и испанские наемники. Сила протестантов была настолько значительна, что правительство вынуждалось делать им уступки, хотя само оно было бессильно поддерживать мир. Поэтому гугеноты стали требовать у короля передачи им нескольких крепостей, где они могли бы чувствовать себя в безопасности: гугеноты договаривались с королем, как совершенно самостоятельно воюющая сторона. Первая война окончилась миром в Амбуазе в 1563 г. По амбуазскому эдикту допущена была свобода протестантского богослужения, но с некоторыми сословными ограничениями, – весьма характерная черта для французского протестантизма: высшее дворянство, имевшее право уголовного суда в своих имениях (hauts justiciers), могло строить в них протестантские церкви не только для себя и своей домашней челяди, но и для всех подвластных их суду (justiciables), тогда как богослужение у низшего дворянства могли посещать лишь их домашние, для всех же остальных гугенотов из недворян назначался в каждом округе один город, в окрестностях которого только и допускалось протестантское богослужение. Этот эдикт был подтвержден после второй войны (1567–1568) по миру в Лонжюмо. Третья война (1569–1570), бывшая особенно удачною для гугенотов (Колиньи шел прямо на Париж), окончилась миром в Сен‑Жермене (Sain‑Germain en Laye), по которому кальвинистам давалась свобода совести и право домашнего богослужения во всем государстве, право публичного культа в имениях высшего и низшего дворянства, с запрещением, однако, всякого богослужения, кроме католического, в Париже, его окрестностях и в каком бы то ни было местопребывании короля; далее им предоставлялось право занимать всякие должности и поступать в университеты и другие школы; протестантам позволялось еще при тяжбах с католиками отводить известное число (4, 6, 8) судей в той палате парламента, которая решала дело; вместе с тем, однако, они должны были уплачивать на старых основаниях десятину католическому клиру. В обеспечение всех этих прав гугеноты получили на два года четыре крепости (Ларошель, Монтобан, Коньяк и Лашарите). Это было дальнейшее развитие амбуазского эдикта, и все позднейшие переговоры о мире в следующие войны велись на основах этого договора. Сам Нантский эдикт, заключивший эпоху религиозных войн через 28 лет после этого, был в существенных своих чертах составлен по образцу амбуазского эдикта. Но и с Сен‑Жерменским договором случилось то же самое, что и с прежними договорами: католики не хотели подчиняться условиям мира, и потому как только гугеноты клали оружие, то немедленно подвергались нападениям со стороны фанатиков, подстрекаемых извне, правительство же с Екатериной Медичи во главе становилось то на одну, то на другую сторону.

В самом деле, за «вечным и неотменимым» сен‑жерменским эдиктом в довольно непродолжительном времени последовала новая война, вызванная знаменитою Варфоломеевскою ночью. Гугеноты одержали победу, между прочим, благодаря немецким солдатам и английским деньгам. Сен‑Жерменский мир крайне раздражил папу Пия V и Филиппа II, испанского короля – тем более, что успех французских протестантов поощрял к сопротивлению его нидерландских подданных, поднявших около этого же времени знамя восстания и весною 1572 г. имевших уже значительный успех. Франция опять переходила, кроме того, в противный Габсбургам лагерь; сближалась с немецкими князьями, с Англией, с недовольными нидерландцами. При дворе Гизы потеряли прежнее свое значение, и двадцатилетний Карл IX приблизил к себе адмирала Колиньи (1571), сделав его даже своим советником. Католики были крайне недовольны новою политикою правительства. В массах городского населения раздражение против гугенотов было весьма сильно: местами уже происходили вспышки фанатизма, но насилия против протестантов строго наказывались. В это время уже была значительная партия католиков, желавших веротерпимости: она старалась противодействовать возобновлению религиозных войн, и за это ее назвали «политиками». Карл IX, не отличавшийся устойчивостью характера, между тем совсем подпал под влияние Колиньи, советовавшего ему держаться национальной, антииспанской политики и даже оказать вооруженную помощь Нидерландам. Молодой король носился еще с мыслью отнять у Испании Милан и Наварру к югу от Пиренеев, чтобы возвратить эту страну Генриху Бурбону, за которого он хотел выдать замуж свою сестру Маргариту. Католики, во главе которых стоял брат короля Генрих Анжуйский, вместе с послами Испании и папы, старались противодействовать этим планам, но не имели успеха. Внешние обстоятельства были, однако, неблагоприятны для этих планов. Хотя брату Вильгельма Оранского, Людовику Нассаускому, овладевшему Монсом в Бельгии, была оказана небольшая военная помощь, но испанцы взяли верх; немецкие лютеране и думать не хотели о союзе с нидерландскими и французскими кальвинистами; Елизавета Английская, с своей стороны, не желала усиления Франции на счет Бельгии; турки, прежние союзники Франции, после поражения при Лепанто (1571) не имели уже прежней силы, Екатерина Медичи, понимавшая, что протестанты всегда будут составлять лишь партию в государстве, что народ останется не только католическим, но и враждебным протестантизму, недовольная, кроме того, потерей влияния на сына, стала противодействовать Колиньи. Совершенно основательно она видела в нем своего личного врага: он сам не скрывал своих неприязненных чувств к королеве и даже советовал Карлу IX устранить от дел и ее, и Генриха Анжуйского. По его мнению, нужно было выбирать между внешней или внутренней войной; первая в его глазах была предпочтительнее, а между тем Генрих Анжуйский, любимец матери, легко мог бы возбудить вторую. Этот выбор для Карла IX был равносилен выбору между «еретиком» и матерью. Королева наконец победила. 9 августа 1572 г. Карл IX объявил, что мира с Испанией он не нарушит. «Дай Бог, воскликнул Колиньи, узнав об этом решении, – дай Бог, чтобы не возникла другая война, которой король не будет в состоянии избежать!» Эти слова были истолкованы в смысле угрозы. Между тем на свадьбу Маргариты с Генрихом Бурбоном собралось в Париже несколько тысяч протестантского дворянства. Екатерина, увидевшая в этом большую опасность, задумала отделаться от адмирала посредством убийства, но выстрел из-за угла его только ранил (22 августа). Королева‑мать стала бояться мести с его стороны, да и собравшиеся в Париже гугеноты приняли по отношению к ней угрожающее положение. Тогда Екатерина, которой еще раньше испанские дипломаты советовали покончить с гугенотами одним ударом, решилась сразу истребить опасных для неё людей; при том она знала, что парижское население, преданное католицизму, доставит ей достаточное количество помощников. Таково было происхождение Варфоломеевской ночи: старое представление всего дела, будто оно было подготовлено заранее и притом по тайному соглашению с Испанией, приходится оставить в виду новых исторических работ по этому вопросу . Слабохарактерного Карла IX убедили в необходимости задуманного дела и наскоро поручили парижскому купеческому старшине организовать шайки убийц. В ночь накануне дня св. Варфоломея (с 23 на 24 августа) и в следующие затем дни произошло в Париже избиение двух тысяч гугенотов. Подобная же расправа с еретиками совершилась в провинции, где по тайным приказам обезумевшего Карла IX (который также стрелял из дворцового окна в ночь на 24 августа) было перебито до 30 т. гугенотов. Генрих Бурбон и его кузен, принц Конде, спаслись только принятием католицизма. Вслед за этим ударом протестантизм был запрещен во Франции. В память события была выбита медаль с надписями: «Virtus in rebelles» и «Pietas excitavit justitiam». В Мадриде и Риме известие было встречено дикой радостью и торжественно отпраздновано. Папа Григорий XIII также выбил медаль со своим портретом на одной стороне и с изображением на другой ангела, держащего в руке крест и поражающего гугенотов, вокруг была надпись: «ugonottorum strages, 1572».

Утро Варфоломеевской ночи. Екатерина Медичи рассматривает тела убитых гугенотов у ворот Лувра. Картина Э. Деба-Понсана, 1880

За Варфоломеевской ночью последовала новая (четвертая в царствование Карла IX) религиозная война. Знамя восстания подняли на этот раз жители Ларошели и других городов, с которыми соединились остатки неистребленного в конец кальвинистического дворянства. Манифестом этого восстания сделался памфлет Готмана «De furoribus gallicis». Эта война была непродолжительна (1572 – 1573). Генрих Анжуйский, стоявший во главе католиков, уехал в Польшу, избравшую его в 1573 г. в свои короли; его младший брат, герцог Алансонский, ненавидевший его и мечтавший о браке с Елизаветой Английской, примкнул к «политикам»; само правительство испугалось притязаний Филиппа II на европейскую гегемонию. Среди таких обстоятельств Карл IX умер (1574), и ему наследовал с именем Генриха III герцог Анжуйский, тайком покинувший Польшу, чтобы занять французский престол. Это был совсем еще молодой человек, изнеженный и легкомысленный, но он не даром прошел школу своей матери. Католики думали, что герой Варфоломеевской ночи будет настоящим королем их партии, и собирались всецело подчинить его своему влиянию. В своих расчетах они, однако, ошибались. Новый король хотел удержать во всей неприкосновенности права своей короны, и он понимал, что полным истреблением гугенотов он только усилил бы Гизов. Принятый им образ действия состоял в том, чтобы не давать перевеса ни Гизам с католиками, ни Бурбонам с кальвинистами. С другой стороны, в это время происходило некоторое сближение между гугенотами и «политиками»: одни видели, что им не навязать своего вероисповедания всей Франции, другие сознавали, что протестантизма и не уничтожишь. Сходясь между собою относительно необходимости религиозного мира, обе партии вместе с тем желали созвания генеральных штатов.

Вступление Генриха III на престол совершилось во время нового междоусобия, когда во главе восстания стоял младший брат короля, в союзе с Бурбонами и при немецкой (пфальцграфа Рейнского) военной и английской денежной помощи. Новый мир, которым поспешили окончить войну, был выгоден для протестантов: утвердив прежние свои уступки, правительство согласилось на то, чтобы в парламентах были смешанные палаты для разбора тяжб между католиками и реформаторами, и чтобы последние могли съезжаться на синоды, но только в присутствии правительственного делегата. В обеспечение соблюдения договора правительство отдало гугенотам двенадцать крепостей. Оппозиционные принцы получили вознаграждение, Франциск Алансонский – Берри, Турень и Анжу в свое управление и пенсию в сто тысяч экю; принц Конде – Пикардию в управление и т. д. И после этого, как мы не раз еще увидим, королевская власть во Франции неоднократно откупалась от аристократической оппозиции раздачею денег, доходных мест или целых провинций в управление. Это свидетельствовало не только о слабости правительства, но и о корыстном характере оппозиции, которая действительно пользовалась религиозными смутами или народным недовольством лишь для того, чтобы начинать мятеж и потом продавать свою покорность за материальные выгоды.

Гугеноты и «политики», добившись от правительства уступок и обещания созвать генеральные штаты, показали католикам, как следует действовать с правительством. Уже кардинал Лотарингский в конце своей жизни (ум. 1574) настаивал на необходимости более прочной организации католиков. Уступки Генриха III еретикам заставили теперь папистов заключить между собою лигу, во главе которой стал Генрих Гиз. Король с своей стороны нашел нужным сблизиться с лигою, в надежде на то, что она поможет ему выйти победителем из борьбы, которая неминуемо должна была возникнуть между ним и генеральными штатами, где «политики» и гугеноты стали бы проводить неприятные для него меры. Лига, начавшая снова фанатизировать народ, победила на выборах в генеральные штаты, и такой исход выборов заставил «политиков» и гугенотов воздержаться от участия в собрании. Генеральные штаты 1576 г., заседавшие в Блуа, были настроены крайне фанатически: они требовали полного уничтожения протестантизма во Франции и отмены всех льгот, данных гугенотам по последнему миру. Правительство, пожалуй, готово было действовать в их духе в религиозном вопросе, но в политическом отношении рьяные католики желали того же самого, к чему стремились и кальвинисты, т. е. ограничения королевской власти. Например, штаты стали делать различие между законами короля и законами королевства, между временными распоряжениями государственной власти и постановлениями генеральных штатов, которые не могли бы никем быть отменяемы, кроме самих штатов, и не нуждались бы в королевском утверждении в случае единогласия сословий. Были даже голоса, требовавшие участия штатов в назначении членов тайного совета, т.е. министров короля. Третье сословие потребовало восстановления муниципальных вольностей, пришедших в упадок с усилением королевской администрации. Правительство особым ордонансом (ord. de Blois) удовлетворило разные другие просьбы сословий, но политические идеи, которые проповедовались на штатах, прямо заставили и короля, и его мать отшатнуться от лиги. Теперь все указывало на то, что за аристократической оппозицией, принявшей характер феодальной реакции, начиналась еще оппозиция и демократическая, представлявшая из себя муниципальную реакцию против королевского абсолютизма. Подобно тому, как делались преимущественно кальвинистами дворяне, и в их лагере получали все большую популярность политические идеи кальвинизма, таким же образом католицизм наибольшее количество защитников насчитывал в городах, где также, но только в католической оболочке, распространялись идеи народовластия. Городами с Парижем во главе преимущественно и держалась «святая» лига. Среди её членов вообще и особенно среди городского населения северной Франции было в большом ходу учение иезуитов о праве народов низлагать королей и убивать тиранов. Происходила даже (главным образом в восьмидесятых годах) в этом духе и литературная защита политической свободы против абсолютизма, так что одновременно с кальвинистическими трактатами на тему народовластия ту же идею в целом ряде памфлетов защищали и крайние католики . Католическая демократия не хотела признавать иного истинного суверена, кроме Бога и его наместника на земле, папы, и отказывала в своем повиновении непослушным церкви монархам. Проповедники лиги объявляли таких государей тиранами, которых следует убивать. Идею народовластия усвоили и генеральные штаты этой эпохи. С другой стороны, однако, при Генрихе III возрождался феодальный и муниципальный быт средних веков с обычной своей анархией: губернаторы делались независимы от центральной власти и мечтали о княжеской самостоятельности; сеньоры восстановляли свои старые права над населением и присваивали себе право войны; муниципальные власти брали на себя начальство над милицией, отказывались в судебном отношении повиноваться парламентам, не хотели никому отдавать отчета по городским финансам, грабимые и притесняемые крестьяне бунтовали и требовали, чтобы им показали в Библии, где это сказано, чтобы их так можно было угнетать.

Возрождению средневековой анархии и усилению ярости религиозной войны много содействовало то, что со смертью младшего брата короля (1584), при бездетности его самого, корона Франции должна была перейти к Генриху Бурбону, снова перешедшему в протестантизм. Католическая лига, поддерживаемая Испанией, никак, конечно, не могла допустить перехода французской короны к еретику. Глава лиги, Генрих Гиз, считавший себя потомком Карла Великого, стремился сам сделаться королем; чтобы получить поддержку нации, он обещал восстановление всего, что было в политическом быту Франции разрушено усилением королевской власти. Собственно говоря, лига окончательно организовалась лишь в 1585 г., когда в замке Жуанвиле был заключен формальный союз между Гизами и Филиппом II для подавления ереси в Нидерландах и Франции. После этого действительным главою католической Франции сделался Генрих Гиз. Генрих III потерял всякое значение. Католики и гугеноты, предводительствуемые двумя Генрихами (Гизом и Бурбоном), не обращали никакого внимания на третьего Генриха (короля), тоже принявшего участие в войне, которая и получила название «войны трех Генрихов». В 1588 г. в самом Париже произошло восстание. Его население организовалось в боевую силу под начальством так называемой «лиги шестнадцати», революционного правительства, состоявшего из 16 членов по числу городских кварталов (ligue des seize) и действовавшего по инструкциям Генриха Гиза. В городе шла агитация против «политиков» и короля, «оскорблявших Бога» уступчивостью еретикам; в тайных совещаниях лиги поговаривали прямо о низложении Генриха III. Король вынужден был даже принять некоторые меры для ограждения своей личной без опасности, но лигисты приняли их за угрозу и призвали в Париж Генриха Гиза. Несмотря на королевское запрещение, герцог явился на этот зов. Попытка Генриха III окружить свою резиденцию, Лувр, верными войсками вызвала знаменитый «день баррикад» (12 мая). Дело могло бы кончиться низложением короля, если бы этого захотел Генрих Гиз, но он потребовал только, чтобы его назначили наместником королевства (lieutenant géneral du royaume), чтобы созваны были генеральные штаты для утверждения его в этом сане, и чтобы Генрих Бурбон был объявлен лишенным прав на престол. Во время переговоров, вызванных этими требованиями, Генрих III бежал из Парижа, и столица государства осталась в руках Гиза. В октябре 1588 г. в Блуа открылись заседания генеральных штатов. В них господствовали католики, разделявшие политические воззрения католической демократии. Они требовали передачи штатам всей верховной власти и стояли за полное господство католицизма во Франции: штаты не прочь даже были поставить Генриха Гиза во главе государства. Король отделался тогда от опасного соперника посредством убийства (в дек. 1588 г.), но этим возбудил против себя новое восстание под предводительством парижской «лиги шестнадцати», успевшей сделаться для городов северной Франции настоящим правительством. С своей стороны, Сорбонна объявила, что вследствие вероломного поступка Генриха III во вред католической церкви французский народ освобождается от своей присяги на верность королю и получает право взяться против него за оружие. Таким образом через восемь лет после того, как Филипп II был низложен нидерландскими протестантами в силу учения о праве народов лишать власти дурных правителей, то же учение применялось теперь во Франции, но уже крайними католиками; только мотив у Сорбонны был иной – не тираническое поведение по отношению к гражданской свободе, а измена интересам католицизма. Это право доказывал и лигист Буше в трактате «О справедливом низложении Генриха III». В своем сочинении Буше как бы повторял только доводы кальвинистов в пользу той мысли, что государь получает свою власть от народа, что между государем и народом существует договор, и что в случае нарушения этого договора со стороны государя народ освобождается от присяги. Поэтому Буше доказывал, что генеральные штаты могут судить короля, что народу над королем даже принадлежит право жизни и смерти, и что даже всякий имеет право убить тирана, незаконно захватившего власть, и даже законного государя, тиранически пользующегося властью, если народные представители объявят его врагом общества. Трактат этот еще не был окончен, когда Буше получил известие об убиении самого Генриха III, и он прославил тогда в своем сочинении «вдохновленного Христом и движимого любовью» мстителя, возобновившего дело Юдифи над Олоферном и Давида над Голиафом.

Генрих III, почти всеми покинутый и отвергнутый после убиения Гиза, – и генеральными штатами, прекратившими свои заседания, и послами Филиппа II и Сикста V, оставившими его двор, – решился на мир с Генрихом Бурбоном. В Плесси‑ле‑Туре они заключили между собою договор, имевший тот результат, что оставшиеся верными королю католики соединились с гугенотами против мятежных папистов. Лига назначила своим главнокомандующим герцога Майенского. В то же время папа стал грозить королю отлучением, если он не оправдается, а Сорбонна объявила, что всякий может убить тирана, вредящего религии. Заключив союз, оба Генриха подошли к Парижу и осадили его, но вскоре король был убит доминиканским монахом Жаком Клеманом, подосланным, по-видимому, герцогинею Монпансье, сестрою Генриха Гиза. Молодому доминиканцу дали письмо к королю; со спрятанным под рясой отравленным ножом он пришел в неприятельский лагерь, попросил свидания с Генрихом III, вообще благоволившим к монахам, и нанес ему смертельную рану в живот. Через несколько часов Генрих III скончался, назначив перед смертью своим преемником Генриха Бурбона (1589).

В католическом лагере радость по поводу убиения «тирана» была большая, и в церквах поминали, как мученика, преданного казни цареубийцу. Сторонники «Беарнца» поспешили провозгласить его королем под именем Генриха IV. Католики, конечно, не хотели признать его права на корону. Сикст V объявил, что не допустит его царствовать даже в том случае, если бы он отказался от ереси; Филипп II даже двинул во Францию целое войско под начальством Александра Пармского; лига тоже продолжала бороться и в 1593 г. собрала в Париже генеральные штаты. Испанский посланник предложил им отдать французский престол дочери Филиппа II от его брака с "Елизаветой Валуа с тем, чтобы будущая королева вышла замуж за одного из австрийских эрцгерцогов или за одного из Гизов. Это предложение не было, однако, принято, так как даже самые фанатические католики вовсе не хотели идти под власть испанского короля.

Генрих IV продолжал мужественно бороться за свое королевское право, опираясь на гугенотов и поддерживаемый Англией. Ему много помогали и всеобщее утомление, и боязнь испанских стремлений и раздробления Франции между вождями лигистов, и усиление партии «политиков», ведшей памфлетную пропаганду, которая раскрыла глаза нации на истинное положение дел. Но лишь переход Генриха IV в католицизм (1593) отворил перед ним ворота столицы (1594) и снял (1595) с него папское отлучение. В 1598 г. и Испания вынуждена была заключить мир с Генрихом IV. Мы еще вернемся к тому, как Генрих IV восстановил королевскую власть во Франции, окончательно подавив феодально‑муниципальную реакцию, здесь же ограничимся лишь рассмотрением отношения нового короля к католическому миру и его Нантского эдикта, которым он установил в своем государстве свободу протестантского вероисповедания.

Переход Генриха IV в католицизм был мерой чисто политического характера, так как «Париж стоил того, чтобы, пойти на мессу» (Paris vaut une messe). Понятно, что наиболее рьяные католики не доверяли искренности обращения короля и составляли заговоры на его жизнь. Первый из них относится к 1593 г., но он был своевременно открыт. В 1594 г. 19‑летний воспитанник иезуитов Жан Шатель сделал покушение на жизнь Генриха IV, но только ранил его в верхнюю губу; так как следствие показало, что в деле были замешаны иезуиты, то их тогда изгнали из Франции. Впоследствии (1604), впрочем, они, были возвращены, потому что Генрих IV считал более удобным удержать иезуитов даже при дворе, чем подвергаться опасности тайного убийства. На жизнь Генриха IV составлялись и другие заговоры, и умер он от руки убийцы, действовавшего, как были, по крайней мере, убеждены французы, по внушению испанского правительства. Дело в том, что Генрих IV возвратил Францию к антигабсбургской политике, и крайние представители католической реакции смотрели на него, как на самого опасного врага. Для планов Генриха IV было весьма важно, что даже сам папа Климент VIII стал склоняться на его сторону, ища у него поддержки против испанских притязаний. Согласившись на развод Генриха IV с Маргаритой Валуа, папа даже выдал за него замуж свою племянницу Марию Медичи. У Испании с Францией и при Филиппе III продолжались натянутые отношения, Генрих IV оказал помощь Голландии и этим заставил испанского короля заключить с нею перемирие 1609 г. В конце своей жизни Генрих IV хотел соединить в одну большую коалицию немецких, нидерландских, скандинавских и итальянских противников испанско‑австрийского владычества. Сюлли, сподвижник Генриха IV и его первый помощник в управлении государством, сообщает в своих мемуарах целый план реорганизации Европы, будто бы имевшийся в виду королем. Сущность его заключалась в том, чтобы разделить всю Западную Европу на 15 государств (шесть наследственных монархий, пять монархий избирательных и четыре республики) с установлением религиозной равноправности и вечного мира между ними посредством решения международных споров на общеевропейском конгрессе. В настоящее время, однако, достоверность этого известия опровергается историками, исследовавшими вопрос . Несомненно только то, что в 1610 г. Франция была накануне войны против главной представительницы католической реакции и притом в союзе с протестантами. Кинжал Равальяка нанес удар Генриху IV как раз в наиболее удобную для католической реакции минуту.

Генрих IV был первым государем нового времени, который ставил государственную идею выше вероисповедной исключительности и ограниченности и пытался устроить мирное сожительство граждан разных исповеданий в одном и том же государстве, хотя бы в этом деле он и имел предшественников в лице Лопиталя или «политиков», а изданный им нантский эдикт в существенных своих чертах лишь воспроизводил прежние эдикты о терпимости. В задуманном им деле он имел против себя одинаково и католическую, и протестантскую нетерпимость, но за него были лучшие люди обоих исповеданий. Сам он не делал между католиками и протестантами никакого различия при назначении на важные должности, так что современники даже удивлялись, видя кальвиниста Сюлли в качестве главного помощника католического короля. Переход самого Генриха IV в католицизм естественно должен был встревожить протестантов, хотя в их руках оставалось около 200 укрепленных мест. В 1594 г. они создали свою особую организацию, что‑то вроде гугенотской республики во французском королевстве, и некоторые из них мечтали даже о том, чтобы иметь особого «протектора», хотя бы его пришлось искать в Англии или Голландии. Когда Генрих IV отрекся от протестантизма, между ним и вождями гугенотов начались переговоры, во время которых последние требовали допущения ко всем должностям наравне с католиками, содержания протестантского духовенства и школ на государственный счет, разрешения публично отправлять реформированное богослужение повсюду, равного числа католических и кальвинистических членов в парламентах и других судах и предоставления себе двухсот укрепленных мест с гарнизонами, содержимыми, однако, на государственный счет. Соглашаясь на два первые требования, Генрих IV указывал вместе с тем, что в некоторых городах публичный протестантский культ положительно невозможен, так как вызвал бы немедленно католическое восстание, и что кальвинисты, составляя десятую часть населения, не могут претендовать на половину мест в парламентах. К этому он прибавлял, что и прежние эдикты никогда не давали протестантам такого количества крепостей, какого они теперь требовали. Недовольные гугеноты готовы были обратиться к посредничеству Англии и Голландии, но среди них самих не было единодушия: кальвинистическое духовенство не хотело подчиняться дворянам, которые, в качестве сеньоров, играли роль в церковном управлении, а с другой стороны, и между гугенотской аристократией и буржуазией происходили распри.

Литература : Кроме указанной на стр. 12–13 литературы по истории реформации во Франции и др. сочинений, относящихся к эпохе, Lacretelle. Hist. de France pendant Ies guerres civiles. – Bouill é . Hist. des ducs des Guises. – De Croze. Les Guises, les Valois et Philippe II. – Forneron. Les ducs des Guises et leur époque. – Lacombe. Catherine de Medicis entre Guise et Conde. – Reumont. Die Jugend Catharina"s de Medici (cp. статью Кудрявцева в «Сочинениях» на основании этой книги). – Jules Tessier. L"amirai Coligny. – Jules de Laborde. Gaspard de Coligny. – E. Bersier. Coligny avant les guerres civiles. – Erich Marcks. G. von Coligny, sein Leben und das Frankreich seiner Zeit. – Taillandier. Recherches historiques sur L"Hospital – Dupre-Lasal. Michel de l"Hospiial. – Geuer. Die Kirchenpolitik L"Hospitals. – Amphux. M. de L"Hospital et la liberté de conscience au XVI siecle. – Atkinson. Michel de L"Hospital (англ.). – Klupffel. Le colloque de Poissy. – Schaeffer. Les huguenots du XVI siècle. – Baumgarten. Vor der Bartholomaeusnacht. – Remusat. La Saint‑Barthelemy. – H. While. Massacre of St. Bartholomew preceeded by а narrative of the religions wars. – De la Ferriere. La Saint-Barthelemy. – Labitte. De la democratie chez les predicateurs de la Ligue. – De Crue. Le parti des Politiques au lendemain de la Saint‑Barthelemy. – А . de Ruble. Antoine de Bourbon et Jeanne d"Albret – Challe. Le calvinisme et la Ligue. – Vitet. La Ligue. – Stähelin. Der Uebertrit Heinrichs zur römischen Kirche. Литература о генеральных штатах: А . Thierry. Essai sur l"histoire du tiers état. – Picot. Histoire des états generaux. Раньше Пико о том же писали Rathery, Thibaudeau и Boullée. См. также De Maulde de Claviere. Les origines de la révolution française au XVI siecle. La veille de la réforme, а также ст. Hauser" а . La réforme et les classes populaires en France au XVI siècle (в Revue d"histoire moderne et contemporaine за 1899 r.). Cp. новейший (1913) труд L. Romier. Les origines des guerres de religion.

Название «гугеноты» объяснялось различным образом. Раньше думали, что оно происходит от имени какого‑то баснословного короля Гугона, бродившего по ночам, но потом утвердилось мнение, что «huguenots» есть испорченное немецкое «Eidgenossen», как в Женеве называли партию, сочувствующую более тесному единению с Швейцарским союзом (Eidgenossenschaft), но недавно было предложено выводить это слово из голландского hjuisgenoot или немецкого Hausgenosse в смысле сожителя, собрата.

См. Philippson. Westeuropa, II, 255-259. – К ervyn de Lettenhove. Document relatifs à l"hist. du XVI siecle (I, 157 и след.) и второй том Huguenots et gueux, а также Baumgarten в Hist. Zeitschr. (N. F., XIV: Nachtrag zur Geschichte der Bartholomaeusnacht). Поленц думает, что план был задуман maximum за десять дней до исполнения.

Анонимное (иезуита Райнальдса, писавшего под псевдонимом Россеуса) соч. De justa reipublicae christianae in reges impios authoritate. Памфлеты Буше: De justa Henrici tertii abdicatione а Francorum regno и Sermons. De la simulée conversion et nullite de l"absolution de Henri de Bourbon. Ср. то, что сказано выше (стр. 240 и след.) о «монархомахах».

Moritz Ritter. Die Memoiren Sullys und der grosse Plan Heinrichs IV. – Roit. Henri IV, les Suisses et l"Italie.

Католиков. Войны закончились восшествием перешедшего в католицизм Генриха Наваррского на французский престол и изданием компромиссного Нантского эдикта (1598).

Религиозные войны во Франции
Дата	1562-1598
Место	Франция
Причина	Противоречия между католиками и протестантами (гугенотами); политические амбиции аристократии (Гизы и другие)
Итог	Восшествие на престол Генриха IV ; Нантский эдикт
Противники
На престол взошёл несовершеннолетний король Карл IX Валуа , а фактическая власть оказалась в руках его матери Екатерины Медичи . Гизы стали терять влияние, а Людовика Конде освободили и приблизили ко двору. Король Антуан Наваррский был назначен генерал-лейтенантом Французского королевства. Екатерина пыталась проводить политику веротерпимости и примирения между всеми религиозными конфессиями (Генеральные штаты в Орлеане и Понтуазе , диспут в Пуасси 1561). Четвёртая война 1572-1573 За время после Сен-Жерменского мира Колиньи овладел доверием короля, что вызывало раздражение как королевы-матери, так и Гизов. Бракосочетание Генриха Наваррского и Маргариты Валуа обернулось страшной резнёй гугенотов на улицах Парижа и других городов, вошедшей в историю как Варфоломеевская ночь . Среди жертв насилия был и Колиньи, которому Генрих Гиз отомстил за убийство своего отца. Особенностью конфликта стало фактическое отсутствие полевых боевых действий и сражений. Война свелась главным образом к двум осадам - Ла-Рошели и Сансерра под руководством герцога Генриха Анжуйского. Попытки выбить гугенотов из Сансера и Ла-Рошели, впрочем, закончились безрезультатно. В 1573 году был издан эдикт, подтвердивший право гугенотов на отправление протестантских обрядов в Ла-Рошели, Монтобане и Ниме. Пятая война 1574-1576 Война вновь разгорелась после смерти Карла IX и возвращения во Францию из Польши его брата Генриха III , который приблизил себя к Гизам браком с Луизой Лотарингской . Новый король не контролировал регионы: в Шампань вторгся пфальцграф Иоганн Казимир , южными провинциями самоуправно заведовал Монморанси - младший . В отличие от предыдущих конфликтов, в этом помимо ультракатоликов и гугенотов участвовала умеренно-католическая партия недовольных , выступавшая за установление гражданского мира на основании политики веротерпимости и сделавшая своим вождём герцога Эркюля - Франсуа Алансонского , стремившегося занять престол в обход старшего брата . В целях стабилизации ситуации король одобрил Монсьёрский мир 1576 года, даровавший гугенотам свободу вероисповедания за пределами Парижа. Шестая война 1576-1577 Затишье было крайне непродолжительным и было использовано Гизами для сплочения «правоверных» под знаменем

Во Франции во второй половине 16 века. Оба противоборствующих лагеря возглавляла феодальная знать, стремившаяся ограничить королевскую власть: католиков - герцоги Гизы, гугенотов - принц Луи Конде, адмирал Гаспар Колиньи, наваррский король Антуан Бурбон, позднее перешедший на сторону католиков. С фактическим вступлением на французский престол в 1594 году Генриха IV Бурбона, перешедшего в католицизм, военные действия в основном закончились, окончательно завершил войны Нантский эдикт 1598 года. Современники называли Гугенотские войны гражданскими войнами, этот термин часто употребляется в исторической литературе 19-20 веков.

Начало войн

Протестантское движение к середине 16 века охватило значительные слои населения Франции от социальных низов до представителей высшего общества. В то же время многие сохраняли верность католицизму. Раскол страны по религиозному признаку усугублялся экономическими трудностями, ростом дороговизны, вызванным «революцией цен», которая ударила и по народным низам, и по интересам дворянства. Недовольство феодальной знати вызывало ущемление абсолютизмом привилегий аристократов. На этом фоне сформировались две соперничающие партии католиков и гугенотов, претендовавшие на власть в государстве. Католики преобладали в центре и на северо-востоке Франции, тогда как гугеноты были в большинстве в южных и западных окраинных провинциях. Гугенотское дворянство рассчитывало укрепить свое положение за счет секуляризации церковных владений. Но для большинства дворян религиозный вопрос не играл принципиальной роли, под давлением обстоятельств они иногда меняли свое вероисповедание.
В 1559 году провинции Франции охватили волнения, на юге гугеноты начали захватывать церковные владения. В 1560 году Бурбоны, рассчитывавшие отстранить Гизов от правления страной, составили заговор, который возглавил принц Конде. Заговорщики намеревались захватить в Амбуазском замке короля Франциска II и в дальнейшем, действуя от его имени, фактически завладеть властью. Однако Амбуазский заговор был раскрыт, мятежные дворяне-гугеноты казнены, принц Конде арестован. После вступления на престол в декабре 1560 года малолетнего короля Карла IX регентша Екатерина Медичи и канцлер М. Лопиталь стремились примирить католиков и гугенотов. Эта попытка была сорвана Гизами; 1 марта 1562 года отрядом лотарингского герцога Франциска Гиза были убиты в местечке Васси в Шампани молившиеся кальвинисты, что послужило сигналом к открытым военным действиям.
До 1572 года вожди католиков и гугенотов стремились к контролю над двором короля, что позволяло определять направление государственных дел. Противоборствующие стороны искали помощи вне Франции: гугеноты - у немецких князей, в Нидерландах, Англии, католики - у Испании. Итог первым трем войнам (1562-1563, 1567-1568, 1568-1570) подвел Сен-Жерменский мир (1570), по которому гугеноты получили четыре города-крепости Монтобан, Коньяк, Ла-Рошель, Ла-Шарите, право занимать государственные должности, кальвинистское богослужение было разрешено по всему королевству. Вождь гугенотов Колиньи был призван ко двору, то есть вошел в состав правительства. Усиление позиций гугенотов побудило Гизов и Екатерину Медичи организовать в ночь на 24 августа 1572 году массовую резню гугенотов в Париже (Варфоломеевская ночь), в числе убитых был адмирал Колиньи. События Варфоломеевской ночи привели к возобновлению военных действий.

Разгар конфликта

В войнах 1572-1573, 1574-1576 годов гугеноты преследовали цель смены династии Валуа . Для этого периода характерен расцвет антиабсолютистской публицистики монархомахов. В юго-западных провинциях Франции была образована Гугенотская конфедерация городов и дворянства, фактически представлявшая собой государство в государстве. Гугенотская конфедерация имела свою армию и систему налогов, ее высшим органом были Генеральные штаты. Оформление Конфедерации произошло на съезде гугенотов в Ниме в 1575 году.
Королевское правительство вынуждено было пойти навстречу требованиям гугенотов. По королевскому эдикту в Больё (1576) гугеноты получили подтверждение свободы вероисповедания, право проводить свои богослужения повсюду, кроме Парижа и территории королевского двора, право организовать свои отделения при судебных палатах (парламентах) провинций, им разрешалось занять еще восемь крепостей помимо полученных ранее. Король согласился признать преступлением убийства, совершенные в Варфоломеевскую ночь, возвратить конфискованные у гугенотов имущество.
Однако Генеральные штаты в Блуа (1576) отвергли королевский эдикт, что привело к возобновлению войны с гугенотами. В том же 1576 году католики создали свою организацию - Католическую лигу во главе с Генрихом Гизом. После шестой войны, закончившейся миром в Бержераке в 1577 году, и седьмой войны, закончившейся миром во Фле в 1580 году, борьба гугенотов с королевским правительством фактически прекратилась, но Южная Франция в основном оставалась гугенотской.
В начале 1580-х годов рост налогов, ухудшение экономической конъюнктуры в условиях «революции цен» обусловил недовольство правительственной политикой в католических городах, что привело в 1584 году к образованию Парижской лиги. В том же году скончался герцог Франциск Анжуйский, младший брат бездетного короля Генриха III . Законным наследником престола стал глава гугенотов Генрих Наваррский, что было воспринято католиками разных социальных слоев как смертельная опасность превращения всей Франции в протестантское государство.
На наследование престола претендовал глава католической знати Генрих Гиз , основываясь на том, что род Гизов вел свое начало от Карла Великого. В 1585 году произошло объединение Парижской лиги с группировкой Гизов в новую Католическую лигу, под нажимом которой Генрих III отменил все эдикты, изданные в пользу гугенотов. Началась восьмая гугенотская война (1585-1589), которую называют войной трех Генрихов, по именам главных действующих лиц - Генриха Гиза, Генриха III, Генриха Наваррского. Первоначально Генрих III и Генрих Гиз объединились в борьбе против Генриха Наваррского, возглавив лагерь католиков. Однако Парижская лига, составившая ядро Католической лиги, боролась не только против гугенотов, но и пыталась завладеть рычагами государственного управления. 12-13 мая 1588 года в Париже вспыхнуло восстание горожан («день баррикад»), Генрих III бежал в Шартр. Гизы и Католическая лига предъявили королю свои требования. Генрих III пошел на уступки, в частности, Генрих Гиз был назначен главнокомандующим королевской армией. В октябре 1588 года в Блуа собрались Генеральные штаты, большинство депутатов которых выступили на стороне Католической лиги.

Приход к власти Генриха IV

Король Генрих III не смирился с ущемлением своих полномочий и диктатом вождей католиков. В декабре 1588 года по приказу Генриха III герцог Гиз и его брат кардинал Лотарингский были убиты приближенными короля. Это преступление вызвало возмущение католиков, в Париже и других городах прокатились антироялистские волнения. Во главе Католической лиги встал брат убитых Гизов герцог Карл Майенский. Под давлением демократического крыла Парижской лиги в Париже Генрих III был объявлен низложенным. Это толкнуло его на союз с Генрихом Наваррским, которого король провозгласил своим наследником, и они совместно двинули свои войска к Парижу.
В войнах периода 1589-1598 годов гугеноты выступали в союзе с королевской армией. В августе 1589 года монах-доминиканец, подосланный Католической лигой, убил Генриха III. Королем Франции стал Генрих Наваррский, но Северная Франция и ряд южных городов и провинций не признали его власть. Использовать создавшуюся обстановку решил испанский король Филипп II, стремившийся посадить на французский престол своего ставленника, в чем его поддерживал римский папа Сикст V, отлучивший Генриха Наваррского, как еретика от церкви. Из Южных Нидерландов в помощь французским католикам пришли испанские войска, с согласия Католической лиги в 1591 году испанцы заняли Париж. Иностранная интервенция усугубила анархию в стране, в провинциях начались массовые крестьянские восстания кроканов.
Угрозу распада страны сумел предотвратить Генрих Наваррский, который добился компромисса между враждующими сторонами. В 1593 году он перешел в католичество, а в 1594 году короновался под именем Генриха IV и вступил в Париж. Провинции, находившиеся под контролем Католической лиги, были окончательно подчинены к 1596 году. Нантский эдикт 1598 года урегулировал положение гугенотов, предоставив им право исповедовать свою религию, учить детей в школах, коллегиях, университетах, их право на суд осуществлялось в специальных палатах, но они обязывались платить десятину в пользу католической церкви. Военные действия между войсками Генриха IV и испанского короля Филиппа II продолжались до 1598 года и завершились подписанием мирного договора в Вервене (1598).

Религиозные войны во Франции, 1562-1598

В противоположность Испании, которая стремилась к объединению и миру на протяжении всей второй половины XVI в., Франция находилась на грани истощения в результате 40 лет непрерывных гражданских войн. Граней у этой войны было много. Гугеноты воевали с католиками, группы аристократов объединились для противостояния королевскому двору, в Париже шайки воров и нищих, казалось, совершенно обезумели, а отдаленные провинции стремились вернуться к былой средневековой независимости. Безусловно, основным источником разногласий была религия, но она породила кризис во многих сферах жизни. Французские войны выявили все скрытые пороки европейской цивилизации XVI в. Французы, несмотря на свое духовное и культурное наследие, свою сбалансированную экономику и централизованное правительство, казалось, потеряли чувство общественного единства. Эта проблема была отчасти вызвана размерами страны. С точки зрения XVI в. Франция была очень большой и неравномерно населенной страной, с 15 миллионами населения - что равняется двум Испаниям. Впрочем, Франция была более тесно сплоченной страной, нежели Испания. Более серьезной проблемой конца XVI в. стала слабая верховная власть. Четыре короля династии Валуа, правившие после Франциска I (годы правления 1515–1547), были весьма заурядны. Между 1559 и 1589 гг. Екатерина Медичи была единственной заслуживающей пристального внимания фигурой. Политический талант Екатерины был несомненен, однако она мало что смогла сделать для страны в той ситуации. Она устала жонглировать католиками и гугенотами, сталкивая их между собой. Итогом стал крах династии Валуа и Франции.

На протяжении первой половины XVI в. Франция имела все основания для того, чтобы называться страной «новой монархии». Франциск I осуществлял свою власть через институт должностных лиц, через свою постоянно действующую армию, через управление налогами. Французское Национальное собрание не проводило заседаний между 1484 и 1560 гг. В отдаленных районах страны власть договаривалась с собственниками имений - так было удобнее держать их в подчинении. В Центральной Франции, где не было имений, посланники короля ежегодно устанавливали и собирали налог на соль и талью - земельный налог, который платили в основном крестьяне. Король был главой местной церкви. Согласно Болонскому конкордату 1516 г. папа римский соглашался с тем, что все французские аббаты и монахи назначались королем. Амбициозные члены дворянства служили при дворе в королевской армии, участвуя в войнах против Карла V. Это было не слишком обременительное занятие, но оно позволяло держать знать на приличном расстоянии от страны. Ясно, что основной целью Франциска I была монархия - централизованная и абсолютная.

Но король был не всевластен. Парламенты в Париже и провинциях требовали от короля соблюдения закона и в определенной мере являлись сдерживающей королевскую власть силой. Граничащие со страной провинции, например Бретань или Бургундия, недавно присоединенные к королевству, получили некоторые привилегии. Знать Франции имела те же права, что и знать Испании, включая освобождение от налогов, и осуществляла политический контроль над королевскими служащими на своем уровне. Одно установление XVI в., бывшее средством пополнения казны, - продажа должностей в королевских учреждениях - привело к тому, что король потерял контроль над чиновниками; звание королевского служащего стало передаваться по наследству, система стала походить на феодальную. Следующие трудности были связаны с периодом, когда религиозные споры стали волновать умы и эмоции людей. Однажды утром 1534 г. католики пришли в ужас, увидев плакаты, распространенные по всем основным городам Франции и объявлявшие нечистым таинство литургии. Самые отчаянные реформаторы наклеили плакат и на дверь спальни короля. Оппозиция центральной власти начала появляться во время правления Генриха II (1547–1559). Этот король интересовался только охотой, и Дианой де Пуатье, своей фавориткой, которая была на 20 лет старше молодого короля. Он слегка стеснялся своей жены - флорентийской королевы Екатерины Медичи (1519–1589), потому что она вышла из семьи буржуа. При дворе Генриха три аристократические ветви - Гизы, Монморанси и Бурбоны - начали претендовать на установление контроля над королевской властью. Все они были готовы вернуть феодальные порядки, когда знатные рода Франции управляли ее землями, а король был скорее символической фигурой. И каждый слишком завидовал другому и старался максимально усилить свое влияние на короля. Герцог Монморанси, главнокомандующий французской армией, имел обширные земли и несколько сотен рыцарей. Бурбоны были принцами крови и имели бы больше всего прав на трон, если бы сыновья Генриха не оставили наследников. Предводителями Бурбонов были Людовик, принц Конде, и его брат Антуан, король Наварры, чье королевство находилось в Испании. Но самыми сильными были Гизы. Герцог Франсуа де Гиз был лучшим генералом Генриха, а его брат Карл, кардинал Лотарингский, возглавлял французскую церковь. Они выдали свою племянницу (будущую королеву Шотландии Марию) за дофина (с XIV в. титул наследника французского престола) и подталкивали Генриха к продолжению войны против Габсбургов. Тяжкое бремя военных налогов нарушило планы Генриха и почти полностью опустошило казну. Когда наконец он подписал мирный договор с Испанией в 1559 г., ему пришлось отказаться от всех претензий на Италию. Знать, которая участвовала в этих провальных кампаниях, тоже оказалась без средств к существованию. Но у Генриха уже не осталось времени, чтобы решить эти проблемы - он был убит во время турнира в честь празднования подписания Като-Камбрезийского мирного договора: копье соперника попало ему в глаз.

Французский трон перешел к троим его сыновьям: Франциску II (правившему в 1559–1560 гг.), Карлу IX (правитель Франции с 1560 по 1574 г.) и Генриху III (правил в 1574–1589 гг.). Все трое находились под сильным влиянием матери. Но, хотя Екатерина Медичи была способна управлять сыновьями, она не могла управлять страной. Франция погрузилась в анархию, а из анархии - в гражданскую войну. Эта война была вызвана распространением кальвинизма. Гугеноты не только распространяли ересь, но и претендовали на смену власти. Это было хорошо организованное политическое общество. Поначалу работавшие тайно, они организовывали свою сеть конгрегации по всей Франции. Даже когда Генрих II учредил суды для ареста и сожжения гугенотов, они продолжили распространяться. В 1559 г. они основали свой первый национальный синод. Они нападали на монастыри и грабили католические церкви, сжигая священные реликвии. В 1561 г. открыто работали 2150 объединений гугенотов, с более чем миллионом сторонников (во всей Европе на тот момент проживало около 15 миллионов человек).

Их влияние было огромно, поскольку большинство католиков были безынициативны. Кроме того, гугеноты были сконцентрированы в автономных периферийных областях - Дофине, Лангедоке и Гаскони на юге, Пуату и Бретани на западе, Нормандии на севере. Торговцы и юристы, правители провинциальных городов, крепко держащиеся за свои права и привилегии, объединились в огромные группы. Особенно это было характерно для юга и запада, где города стали бастионами гугенотов. Еще более интересным было большое число гугенотов среди знати. Около двух пятых представителей знатных родов Франции присоединились к ним. Почему столько людей были буквально покорены верой в предопределение? Кажется, мало кто действительно в это верил. Но они увидели в новой религии шанс изменить существующую ситуацию с абсолютной властью короля. Они хотели тех же изменений, того же порядка во Франции, который установился в Германии после Аугсбургского мирного договора 1555 г., когда каждый дворянин контролировал свою церковь на своей земле. Когда адмирал Колиньи из рода Монморанси и принц Конде Бурбонский приняли новую религию, гугеноты превратились в действительно опасную силу.

В 1560 г. Конде и Колиньи придумали план захватить тогда еще совсем юного короля Франциска II и силой оградить его от советников Гизов. Конспираторы прибыли в Амбуаз, где находился тогда король. Здесь, где долина Луары пересекает страну, короли Валуа со своей свитой проводили так много времени, как только было возможно; там был построен огромный замок - крепость с массивными башнями и величественным орнаментом в итальянском стиле, один из самых прекрасных образцов эпохи Ренессанса. Гизы раскрыли заговор, однако Екатерина Медичи предотвратила казнь главных заговорщиков, Конде и Колиньи. Впрочем, Гизы были слишком властны, чтобы слушать ее, поэтому ей пришлось прибегнуть к помощи Бурбонов.

Екатерина надеялась снять напряженную ситуацию созданием того пространства, где конфликт гугенотов и католиков мог бы разрешиться, поэтому в 1561 г. она получила согласие кальвинистов и католиков выступить на общем собрании, позже вошедшем в историю как коллоквиум в Пуасси, и рассказать о своей доктрине. Сама не имея религиозных предпочтений, Екатерина надеялась, что диспут поможет сгладить противоречия. Ее план, как мы видим, почти идеально совпадал с замыслом Елизаветы I Английской и ее концепцией религиозных поселений, которые стали появляться в Англии примерно в это же время. Но дела пошли не слишком хорошо. У Франции того периода просто не было шанса для объединения церквей или для проявления религиозной толерантности, поскольку обе стороны были буквально убеждены в своей победе.

Шаг королевы навстречу гугенотам шокировал истинных католиков и заставил их собрать армию против протестантов. Гизы всегда были убежденными противниками гугенотов, и религиозный кризис сделал их еще более влиятельными, чем это было ранее. Под предводительством Гизов самые радикальные католики объединились в большой влиятельный блок (как гугеноты), очень опасный для монархии Валуа и для французской короны. Они были верны Парижу, самому крупному и наиболее важному городу. Под их контролем находились огромные территории Северной и Северо-Западной Франции, где они могли набирать армию и оплачивать ее. Их поддерживал папа, иезуиты и Филипп II, который не любил Гизов. Однако он не желал упустить шанс использовать разрозненность Франции для своих целей. Гугенотов поддерживала Елизавета I.

В 1562 г. герцог Гиз, проезжая мимо небольшого городка Васси со своими слугами, пришел в бешенство, увидев группы гугенотов, отправлявшихся на моление в овин, и приказал своим людям убить их. Этот прецедент и дал начало французской войне. Однажды начавшись, война уже не могла остановиться. Гугеноты были явно в меньшинстве, но они настолько овладели искусством ведения боя, их армии стали столь профессиональны, что они были непобедимы. Те, кто не участвовал в битвах, страдали не меньше солдат: на каждое сражение приходилось несколько набегов, осад, грабежей, кровавых мародерств. Мирные договоры заключались только для того, чтобы тут же быть нарушенными. Основные предводители и зачинщики с обеих сторон вскоре были убиты (но не в битве - наемными убийцами): герцог Гиз в 1563 г. и принц Конде в 1569 г. Эти убийства положили начало кровавой вражде: католики и гугеноты требовали мести. Обе стороны были способны держать войска в полной боевой готовности долгие годы, их операции финансировались из налогов, поступавших в казну, и возглавлялись аристократами-бездельниками, которые любили драки и пиратство.

После 10 лет сражений казалось, что гугеноты взяли верх. В августе 1572 г. в период краткого перемирия сливки знати гугенотов собрались в Париже, чтобы отпраздновать свадьбу их лидера, молодого принца Бурбонов Генриха Наваррского (1553–1610), и сестры короля Карла IX. Но не все присоединились к торжествам. Для молодого Генриха, герцога Гиза (1550–1588), и для королевы-матери это было доказательством того, что гугеноты теперь полностью контролируют короля и страну. Адмирал Колиньи был теперь главным советником Карла IX и настоятельно рекомендовал мягкохарактерному королю изменить политику Франции в области международных отношений, объявить войну Испании и оказать содействие бунту в Голландии. Терпение Екатерины Медичи иссякло. Будучи вне себя от ярости от столь сильного влияния Колиньи на ее сына, она приказала убить адмирала. Спустя три дня после свадьбы, 21 августа, убийца выстрелил в него, но только серьезно ранил. Теперь Екатерина отбросила все предосторожности и поспешно присоединилась к Гизам в надежде пошатнуть главенство гугенотов. Она убедила Карла IX, что гугеноты, возглавляемые Колиньи, замышляли его убийство и хотели захватить власть; играя на нервах короля, как музыкант на скрипке, она получила согласие короля на внезапное нападение на лидеров гугенотов.

Вскоре после полуночи 24 августа, в день святого Варфоломея, вооруженные воины ворвались в дома гугенотов. Герцог Гиз лично убил Колиньи, отомстив таким образом за убийство своего отца. Принц Генрих Наваррский пытался сохранить себе жизнь, обещая стать католиком. К рассвету весь город захлебнулся в истерических криках: «Убить! Убить!» Были безжалостно убиты даже женщины и дети, а их тела сброшены в Сену. Известный ученый Петрус Рамус был убит во время чтения молитвы, и его ученики несли его тело по улицам. Должники убивали своих кредиторов. Казалось, этот кошмар никогда не прекратится. Такова была Варфоломеевская ночь, когда более 300 гугенотов были убиты на улицах Парижа. Позже стало известно, что еще несколько тысяч было убито в провинциальных городах. Когда слухи достигли папы римского, он был настолько обрадован этим, что даровал гонцу 100 крон. Екатерина Медичи торжествующе смеялась, увидев Генриха Наваррского на первой в его жизни литургии. Карл IX же в буквальном смысле заболел от осознания вины за то, что нарушил обязанности короля. Он был мудрее своей матери и понимал, что кровавая ночь сильно уронила престиж Валуа.

Когда Карл умер в 1574 г., его сменил экзальтированный Генрих III. Новый король быстро стал ненавидим подданными за деньги и почести, изливающиеся на его миньонов - придворных фаворитов, не говоря уже о немыслимых балах и маскарадах, на которых (согласно скандальным записям французского историка) король «часто являлся одетым как женщина, с длинным жемчужным ожерельем». Болезненная экстравагантность Генриха была унаследована от матери. Однако это не относилось к его внезапным приступам религиозности, когда он начинал вести отшельнический образ жизни или ходил босой в раже покаяния. При этом короле - последнем из династии Валуа - католико-гугенотский конфликт достиг своего пика. Обе стороны видели в короле лишь лицемера, они отвергли его стремление к заключению мира и делали все, чтобы сломить верховную власть. Гугеноты, несмотря на огромные потери во время Варфоломеевской ночи и смерть многих лидеров, по-прежнему занимали основные города Западной Франции, например Ла-Рошель. Самые сильные их части располагались на юге в независимом Лангедоке. Радикально настроенные католики организовали в 1576 г. так называемую священную лигу и дали обет истребить еретиков и установить на французском троне господство католиков, таких как Генрих, герцог Гиз. Лидеры обоих движений развязывали восстания. Теория Кальвина была специально переписана так, чтобы показать, что тираны нарушили свой договор с людьми и их необходимо свергнуть. Иезуитские писатели согласились с мнением лиги, что король, который предал церковь, должен быть свергнут. Что касается лиги, то Генрих Гиз был превосходным предводителем, храбрым, энергичным, с боевым шрамом на щеке. Но и гугеноты могли гордиться своим претендентом на трон - принцем Генрихом Наваррским, который быстро забыл о своем обещании перейти в католичество, данном во время Варфоломеевской ночи. Это был легкий на подъем и очень энергичный король, обладающий одним бесценным качеством: он был единственным правителем Франции конца XVI в., который стремился сохранить свою страну так же, как самого себя.

Поворотной точкой французского кризиса стал рубеж 1588–1589 гг., начало войны трех Генрихов: Гиза, Валуа и Наваррского. Конфликт начался тогда, когда герцог Гиз предпринял отчаянную попытку занять трон.

Ему стоило быть более острожным, поскольку он опирался на деньги Филиппа II, который сам хотел стать королем Франции! (Третья жена Филиппа была из династии Валуа.) В 1588 г. испанский король приказал Гизу устроить бунт в Париже, чтобы отвлечь Генриха III от испанской армады, пока та атакует Англию. Гиз проник в Париж против воли Генриха. Он спровоцировал городские низы напасть на охрану короля, чтобы проникнуть в Лувр. Прежде чем он решился ворваться во дворец и убить короля, его потенциальная жертва уже успела покинуть город. Тем не менее он теперь мог влиять на короля. Он заставил сделать себя коннетаблем Франции и диктовал свою политику, собирая Генеральные штаты в Блуа в 1588 г. Единственным минусом было то, что покровитель герцога, король Филипп II, был с позором разбит англичанами и не мог больше поддерживать своего французского агента.

Королевский замок Блуа был последним местом отступления Генриха III. Этот сложный и запутанный замок со знаменитыми открытыми лестницами, массой комнат и секретных проходов находился в центре долины Луары. Неподалеку располагался Амбуаз, где нашел уединение брат Генриха, и Шенонсо, где растратила свое состояние его мать. Екатерина Медичи не могла более вмешиваться в судьбу страны, поскольку была смертельно больна. Подражая матери, Генрих задумал убить Гиза. «Он не отважится», - заметил герцог, но он недооценил Валуа. 23 декабря 1588 г. стражники короля окружили Гиза и убили его. Королева могла слышать отдаленные звуки, поскольку умирающий герцог волочил на себе убийц через царские комнаты к ее спальне.

Генрих III присоединился к гугенотам в порыве покончить с католической лигой. Он объединил силы с Генрихом Наваррскйм, которого избрал своим преемником, и они выступили сообща против католического Парижа. Но расплата за убийство Гиза наступила быстро - в июле 1589 г. Генрих III был убит монахом-фанатиком, который спрятал кинжал в рукаве рясы. Остался только один из Генрихов. Смогут ли французские католики признать этого принца-еретика королем Генрихом IV?

Сильной стороной нового короля было отвращение к анархии. Многие французы страстно желали мира и стабильности. Эссеист Мишель Монтень (1533–1592) был политиком, не принимавшим теологию. Таков был и теоретик Жан Боден (1530–1596), чьи «Шесть книг о республике» провозглашали становление сильного суверенного государства в руках разумного короля. В Генрихе IV политики видели французского правителя, которому можно было доверить власть и который был защитником гуманизма и честности (в отличие от Екатерины Медичи) и отличался прагматичным характером. И все же Генриху понадобилось 10 лет, чтобы закончить войну. Со смертью Гиза католическим предводителем стал Филипп II, который попытался свергнуть Генриха IV и посадить на престол испанского инфанта. В начале 1590 г. испанские войска неоднократно вторгались из Фландрии и не давали Генриху занять его собственную столицу. Парижане продолжали верить священникам лиги, которые говорили, что истинные католики скорее съедят своих собственных детей, чем пойдут на сговор с еретиками. В 1593 г. Генрих решил, что он должен пройти через отречение от протестантизма. «Сегодня я поговорю со священником, - сказал он своей жене. - В воскресенье я совершил опасный шаг» (речь шла о посещении мессы). Решение Генриха, укрепленное его политическим поворотом, разозлило католиков еще больше, чем гугенотов, однако папа был вынужден признать его власть. Париж открыл свои двери королю, который, въезжая в город, приветствовал снятой шляпой всех хорошеньких девушек.

В 1598 г. Генрих IV и Филипп II наконец подписали мирный договор, восстановив соглашение 1559 г. Испания не получила ничего. В тот же год Генрих откупился от последних представителей лиги деньгами и титулами и примирил гугенотов Нантским эдиктом. Этим эдиктом Генрих положил начало долгому религиозному перемирию. Он провозгласил католицизм официальной религией Франции и запретил реформаторам совершать богослужения в пределах 5 лиг от Парижа. Те из знати, кто выбрал иной путь, могли исповедовать свою религию дома, а буржуа и гугеноты - в специально отведенных местах.

Гугенотам, населявшим около двух сотен городов, по большей части на юге, была гарантирована полная религиозная свобода, включая право основывать свои школы и печатать трактаты. Более половины городов были укреплены гугенотами за счет казны. К тому же на территории всей страны гугенотам была обещана «вечная и непререкаемая» свобода совести, гражданских прав и право поступления на государственную службу. Король учредил специальные суды - наполовину из католиков, наполовину из гугенотов.

Завершение Религиозных войн во Франции, закончившееся подписанием Нантского эдикта, было, по сути, победой католицизма. Франция стала католической страной с королем-католиком. Хотя Генрих IV временно исключил иезуитов и отрекся от фанатизма радикального католичества, в то же время можно считать эдикт и своеобразной победой протестантизма - ведь он гарантировал гугенотам крепкую позицию в стране. Хотя гугеноты потеряли своего лидера, такое отношение было подарком со стороны короля. В любом случае компромисс 1598 г. стал символом превосходства политики над религией. Главным уроком периода Религиозных войн во Франции стал политический: что сильное правительство было единственным способом прекращения хаоса бунтов и восстаний. На этой основе XVII в. и будет воздвигнута сильная абсолютная монархия Людовика XIV.

Из книги Осень Средневековья автора Хейзинга Йохан

Из книги Франция. Большой исторический путеводитель автора Дельнов Алексей Александрович

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ДО И ПОСЛЕ ВАРФОЛОМЕЕВСКОЙ НОЧИ Французский престол перешел к другому сыну Екатерины - десятилетнему Карлу IX (1550-1574 гг.), а сама она за его малолетством стала регентшей. На многие годы забрала она бразды правления в свои руки - хотя Гизы остались весьма

Из книги Новая история стран Европы и Америки XVI-XIX вв. Часть 3: учебник для вузов автора Коллектив авторов

Из книги Всемирная история: в 6 томах. Том 3: Мир в раннее Новое время автора Коллектив авторов

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ Было бы неправильно описывать французскую историю второй половины XVI в. лишь в мрачных тонах. Экономический упадок затронул не все области в равной степени. Королевская власть издавала ордонансы, регламентировавшие судопроизводство,

Из книги История Кореи: с древности до начала XXI в. автора Курбанов Сергей Олегович

§ 2. Второй (1593-1597) и третий (1597-1598) периоды войны. Последствия Имчжинской войны Попытки вести мирные переговоры с Японией начались по инициативе Китая в 9-м месяце 1592 г. в Пхеньяне. Корейское правительство не питало иллюзий относительно их эффективности, понимая, что словам

автора Истомин Сергей Витальевич

автора Пенской Виталий Викторович

ГЛАВА III. НЕЗАДАВШЕЕСЯ «ЗАМИРЕНИЕ»: ОТ ВОЙНЫ «ХОЛОДНОЙ» К ВОЙНЕ «ГОРЯЧЕЙ» (1562-1571

Из книги Иван Грозный и Девлет-Гирей автора Пенской Виталий Викторович

§ 1. Ни мира, ни войны: русско-крымские отношения в 1562 -1567 гг. Итак, предпринятая Иваном IV во 2-й половине 50-х гг. XVI в. попытка наступления на Крым не привела к успеху. Несмотря на достигнутые определенные успехи, Крыму не было суждено повторить в эти годы судьбу Астрахани и

Из книги История Франции в трех томах. Т. 1 автора Сказкин Сергей Данилович

5. Реформация и религиозные войны

Из книги Империя террора [От «Красной армии» до «Исламского государства»] автора Млечин Леонид Михайлович

Религиозные войны Разделение христианского мира на католиков, протестантов и православных произошло много веков назад. Но до сих пор разногласия между ними преодолены. Люди, не посвященные в теологические тонкости, не понимают, почему продолжается давний спор христиан

Из книги Путь агрессора, или О сути политики Англии автора Михаэл Джон

Англия против Франции – семь веков войны В 106б году нормандский герцог вторгается на Британский остров. На роковом Гастингском поле (Hastings) положено начало современной Великобритании. Меньше чем через 50 лет начинается конфликт продолжительностью в семь веков. Ни одно

Из книги История кавалерии. автора Денисон Джордж Тэйлор

Глава 23. Конец XVIII века. Революционные войны в Америке и Франции После окончания войн Фридриха II, вплоть до вспышки революции во Франции (1789–1792) на континенте воцарился мир, и правительства всех стран воспользовались возможностью, чтобы реорганизовать свои армии, приняв

Из книги История фараонов. Правящие династии Раннего, Древнего и Среднего царств Египта. 3000–1800 гг. до нашей эры автора Вейгалл Артур

Религиозные войны Изучая период Второй династии, мы сталкиваемся с одной из самых сложных проблем египетской истории. Удивительно, что ей уделяли так мало внимания. Работая над данной короткой главой, я убедился, что эта эпоха требует более пристального изучения,

Из книги Религиозные войны автора Ливе Жорж

Ливе Жорж РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ Livet Georges «Les Guerres de religion, 1559-1598» Ливе Жорж. Религиозные войны. - М. : ООО «Издательство Астрель»: ООО «Издательство АСТ», - 2004. - 160 с. - (Cogito, ergo sum: «Университетская библиотека»). Тираж 5000. ISBN 5-17-026251-5 (ООО «Издательство ACT») ISBN 5-271-10216-5 (ООО

Из книги Я познаю мир. История русских царей автора Истомин Сергей Витальевич

Федор Иванович - Блаженный, царь и государь всея Руси Годы жизни 1557–1598 Годы правления 1584–1598 Отец - Иван Васильевич Грозный, самодержец, царь.Мать - Анастасия Романовна Захарьина-Юрьева, сестра Никиты Романовича Захарьина и тетка его сына, Федора Никитича Романова,

Из книги Всеобщая история [Цивилизация. Современные концепции. Факты, события] автора Дмитриева Ольга Владимировна

Всемирная история: в 6 томах. Том 3: Мир в раннее Новое время Коллектив авторов

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ

Было бы неправильно описывать французскую историю второй половины XVI в. лишь в мрачных тонах. Экономический упадок затронул не все области в равной степени. Королевская власть издавала ордонансы, регламентировавшие судопроизводство, финансы и администрирование. Французский гуманизм вступил в стадию зрелости. В апогее славы находилось объединение семи французских поэтов - «Плеяда». Политическая мысль переживала расцвет, популярностью пользовались труды по истории Ж. Бодена, Э. Пакье, Л. Ле Руа, поэта, воина и историка А. д’Обинье. Вершиной гуманистической мысли стали «Опыты» М. Монтеня. Глубина психологической точности французского портрета той эпохи поражает и сейчас. Французские гуманисты продолжали работу над переводами древних текстов. Французское книгопечатание оставалось одним из лучших в Европе, а книжный рынок - самым емким. Двор последних Валуа поражал иностранцев великолепием и утонченностью вкусов.

И все же это было время кризиса, о его причинах до сих пор спорят историки. Говорят о климатических изменениях, о том, что рост населения превысил возможности расширения обрабатываемых площадей, что вызвало фазу продовольственных кризисов и эпидемий, усугубленных войнами. Ведь любое передвижение войск сопровождалось не только грабежами, насилиями и убийствами; армии были переносчиками микробов, а эпидемии оставались спутниками войн. В итоге, в начале XVII в. во Франции проживало меньше людей, чем в середине предыдущего столетия.

Францию затронул процесс перемещения центров европейской экономической жизни из Средиземноморья на побережье Атлантики. Французские короли с некоторым запозданием начали поощрять морские экспедиции. В 1535 г. моряк из Сен-Мало Жак Картье открывает Канаду, куда в 1543 г. снаряжается экспедиция Роберваля. Французы пытаются основать колонии во Флориде и в Бразилии, а французские корсары нападают на корабли, доставляющие серебро из Нового Света. И хотя первые колониальные опыты французов оказались неудачными (у королей не имелось возможности оказывать им регулярную поддержку), атлантические порты Франции набирали силу. Влияние Руана и Гавра, Дьеппа и Сен-Мало, Нанта и Бордо, а также неприступной Ла-Рошели усилится в результате Религиозных войн. Упадок ожидает Марсель, вотчину итальянских купцов, Лион утратит свои позиции, серьезные трудности переживет Тулуза.

Существенное воздействие оказала «революция цен», особо затронув поденщиков, наемных рабочих и ремесленников, не имевших ресурсов кроме заработной платы. Не случайно именно их называли главными виновниками смут и ереси в городах. Сеньоров кризис коснулся в разной степени. Те, кто образовал хозяйственные комплексы из земель своего домена и скупленных крестьянских цензив и сдавал их фермерам на условиях срочной аренды, могли приспособиться к изменениям рыночной конъюнктуры. Но это было характерно лишь для некоторых районов Франции, преимущественно северных. Многие сеньоры жили по-старому, и для части дворян, особенно для представителей младших ветвей, главным источником существования оставалась военная служба. С окончанием Итальянских войн они лишились и этого.

Многие считают, что Религиозные войны стали реакцией традиционного общества на успехи королевской власти. Принцы стремились возвратить былые права и привилегии, горожане хотели вернуть свои свободы и восстановить равновесие в городской общине, где все большую власть захватывали королевские чиновники. Однако в первую очередь причины войн носили религиозный характер. Конечно, кто-то желал нажиться на церковном имуществе, кто-то - устранить конкурентов, но и кальвинисты, и католики готовы были умереть за веру. Протестанты, обличая «идолопоклонников», разбивали статуи святых, разрушали церкви и монастыри. Католики, видя в протестантах слуг Антихриста, считали своим долгом их истребить, иначе гнев Господень падет на родной приход, город или королевство. Столкновения было трудно избежать.

НАРАСТАНИЕ ПОЛИТИЧЕСКОЙ НАПРЯЖЕННОСТИ. ЕКАТЕРИНА МЕДИЧИ И КАНЦЛЕР ЛОПИТАЛЬ

Трагическую смерть Генриха II многие сочли доказательством воли Провидения, о котором говорил Кальвин. Король, гонитель «истинной веры», сам погиб в расцвете сил. Ряды протестантов множились, к ним шли те, кто считал себя обойденным - аристократы и ветераны Итальянских войн. Поскольку протестанты находились в тесной связи с Женевой, их прозвали «гугенотами» (от искаженного нем. Eidgenossen - союзник, член швейцарской конфедерации). Недовольных возглавили принц Луи Конде и Антуан Бурбон, женатый на Жанне д’Альбре, королеве Наваррской - представители знатнейшего рода Бурбонов, отодвинутого от власти «иностранцами», лотарингскими Гизами.

Если в борьбе за влияние на Генриха II аристократические клики уравновешивали друг друга, то при Франциске II (1559–1560) равновесие оказалось нарушено. Король, которому не исполнилось и 16 лет, находился под влиянием своей жены Марии Стюарт, и ее родни - Франсуа Гиза и кардинала Лотарингского. Гизы заботились о своей клиентеле: распустив армию, они сохранили жалование лишь для верных им частей. У ворот королевского замка в Амбуазе стояла виселица, на которой кардинал Лотарингский обещал повесить любого, кто станет досаждать королю просьбами о пенсии. При этом Гизы выступали защитниками католической веры, преследуя «еретиков».

«Амбуазский заговор» призван был освободить короля «от тирании Гизов». После того как заговор был раскрыт, рядовых заговорщиков, в основном кальвинистов, повесили на зубцах Амбуазского замка. Расследование изобличило участие в заговоре принца Конде, которого спасла лишь внезапная смерть Франциска II (5 декабря 1560). Его брату Карлу IX (1560–1574) было 10 лет. Королева-мать Екатерина Медичи, став регентшей, опасалась чрезмерного усиления какой-то одной из аристократической группировок и предпочитала балансировать между ними. Она освободила Конде, назначив Антуана Бурбона генеральным наместником королевства.

Опираясь на советы канцлера Мишеля де Лопиталя, Екатерина Медичи пыталась установить единение в условиях религиозного раскола и жесточайшего финансового кризиса. На созванных в декабре 1560 г. Генеральных Штатах в Орлеане было объявлено, что государственный долг превышает 42 млн ливров. Эта сумма в четыре раза превосходила все доходы государства. Дворяне и горожане требовали продать имущество Церкви для покрытия долга. Духовенство же согласилось оплачивать часть долгов короля по муниципальным рентам (государственным займам). В соответствии с жалобами сословий был составлен план реформирования судопроизводства, предприняты попытки религиозного примирения. Еще на открытии Штатов канцлер Лопиталь призывал: «Отложим в сторону эти дьявольские слова: “политические партии”… “лютеране”, “гугеноты”, “паписты” и будем называться просто “христианами” и “французами”».

В 1561 г. состоялся коллоквиум в Пуасси, куда были приглашены католические прелаты и кальвинистские пасторы, чтобы под эгидой короля положить конец религиозному конфликту. Стороны не шли на уступки, тем не менее, правительство во что бы то ни стало хотело установить религиозный мир. Согласно январскому эдикту 1562 г. («Эдикт терпимости»), вплоть до восстановления церковного единства запрещались преследования по религиозном признаку. Кальвинистам была дарована свобода вероисповедания, но запрещались собрания в городах, чтобы не смущать католиков.

Это был беспрецедентный шаг - до сих пор государственное единство мыслилось лишь как единство «общины верных», «мистического тела». Однако, несмотря на полученные свободы, эдикт не удовлетворял гугенотов, чья численность превысила миллион человек. Они стремились обратить короля и народ в свою веру, искоренить «папизм». Католическое большинство «Эдикт терпимости» устраивал еще меньше.

НАЧАЛЬНЫЙ ПЕРИОД РЕЛИГИОЗНЫХ ВОЙН

1 мая 1562 г. люди герцога Гиза разогнали нарушавшее ограничения январского эдикта молитвенное собрание гугенотов в городе Васси. Солдаты взломали амбар, в котором заперлись гугеноты, убили и ранили многих из собравшихся, в том числе женщин и детей. Это стало поводом для начала Религиозных войн, продолжавшихся до 1598 г.

Католический Париж встретил Франсуа де Гиза как спасителя веры. Но гугеноты подготовились к войне. В первые недели войны они захватили свыше 200 городов, среди которых были Лион, Руан, Орлеан, Пуатье, города Лангедока. Католики во главе с Гизами добились отмены «Эдикта терпимости». Во многих городах происходили избиения гугенотов. В конфликт втягивались соседи: Филипп II помогал католикам, Конде обратился к английской королеве и к немецким протестантам.

Главным преимуществом католиков было то, что они действовали от имени короля, поэтому на их стороне оказалось и много протестантов. Так, например, Антуан Бурбон командовал королевскими войсками и получил смертельную рану при осаде гугенотами Руана. Королевские войска начали брать один город за другим. Принц Конде попал в плен к герцогу Гизу. Коннетабль Монморанси был захвачен гугенотами. В феврале 1563 г. во время осады Орлеана гугенотский дворянин Польтро де Мере застрелил Франсуа Гиза и принял мучения и казнь, будучи уверен, что он освободил страну от тирана. Воспользовавшись тем, что вожди воюющих сторон были убиты или находились в плену, королева-мать вернулась к политике умиротворения. Договор в Амбуазе подтверждал «Эдикт терпимости», хотя Парижский парламент выражал возмущение этим актом, считая уступки гугенотам чрезмерными.

Екатерина Медичи делала все возможное для укрепления авторитета королевской власти. В течение двух лет она путешествовала с Карлом IX по провинциям Франции, организуя «торжественные въезды» в города и встречи с местным дворянством. Подтверждая местные привилегии, она стремилась назначать на ключевые посты своих людей и тем самым ослабить всевластие аристократических клиентел. Пышность королевского двора (и в особенности «летучий батальон» прекрасных придворных дам) была призвана смягчить воинственность дворян, превратив их в придворных. Королева надеялась установить «союз сердец», основанный на неоплатонической идее пронизывающей космос всеобщей любви; отсюда и ее увлечение астрологией и «герметическими учениями».

Но логика гражданской войны оказалась сильнее. В 1567 г. кальвинисты попытались нанести превентивный удар и захватить короля (так называемый «сюрприз в Мо»). Война вспыхнула вновь. Канцлер Лопиталь был удален от двора, его политика примирения провалилась. Войны, вторая (1567–1568) и третья (1568–1570), становились все ожесточеннее. Королевской армии во главе с братом короля Генрихом, герцогом Анжуйским, удалось разгромить гугенотов (реальное командование осуществлял опытный маршал Таванн). Под Жарнаком был ранен и пленен принц Конде. Но если раньше с ним обходились по-рыцарски, то на сей раз по приказу герцога Анжуйского принца пристрелили, подвергнув его тело поруганию.

Несмотря на поражения, протестантам во главе с адмиралом Колиньи удалось совершить несколько удачных рейдов и угрожать столице. И вновь Екатерина Медичи решила закончить войну. Согласно Сен-Жерменскому миру (1570), была объявлена амнистия, Колиньи вошел в Королевский совет, а протестантам разрешили совершать богослужения вне городских стен. Кроме того, гугенотам предоставлялось несколько крепостей, и в частности Ла-Рошель. Католики возмущались условиями, казавшимися им унизительными после одержанных побед. Но правительство опасалось усиления ультракатолической партии.

Адмирал Колиньи предложил сплотить католическое и гугенотское дворянство в новой войне против Испании, давнего врага французских королей. Карл IX мог бы возглавить поход на помощь восставшим Нидерландам. Эти планы заинтересовали короля, завидовавшего воинской славе своего брата.

ВАРФОЛОМЕЕВСКАЯ НОЧЬ И ЕЕ ПОСЛЕДСТВИЯ

Екатерина Медичи старалась избежать войны с Испанией. Ей казалось безумием втянуть разоренную страну в войну против сильнейшего монарха Европы. К тому же поддержка кальвинистов в Нидерландах предполагала союз с протестантскими государствами, что слишком усиливало гугенотов. Королева-мать нашла другой выход. Сестра короля Маргарита Валуа, «жемчужина королевского двора», должна была вступить в брак с вождем гугенотов Генрихом Бурбоном, королем Наварры. Этот союз был символичен, и придворные астрологи старались рассчитать, чтобы дата свадьбы приходилась на день, когда совпадут орбиты Марса и Венеры. Бог войны сочетался с богиней любви, что должно было гарантировать стране мир, а королю - любовь подданных. У этого плана имелись и противники. Мать жениха Жанна д’Альбре, суровая кальвинистка, была в ужасе от нравов французского королевского двора. Брак был ненавистен Католической церкви и папе римскому, а также Гизам, чьи позиции при дворе оказались бы ослаблены. Но больше всего негодовали парижане. В гугенотах они видели не просто мятежников, разорявших страну, но приспешников Антихриста. Проповедники вещали, что Париж, где свершится противоестественный брак, будет испепелен гневом Божьим как новый Содом.

18 августа 1572 г. состоялась свадьба, на которую съехался цвет гугенотского дворянства. Пышные торжества проходили на фоне глухой враждебности парижан. 22 августа адмирал Колиньи был ранен выстрелом в руку: стреляли из дома человека из клиентелы Генриха Гиза. У последнего было много причин ненавидеть адмирала, который, как полагали, стоял за убийством его отца в 1563 г.

Карл IX и королева-мать явились к раненному адмиралу, чтобы выразить сочувствие, но гугенотские вожди потребовали от короля наказать виновных, угрожая покинуть Париж и взять дело мести в свои руки. Неясно, кто организовал покушение: испанцы, Гизы или Екатерина Медичи, которая, устранив адмирала, могла бы обратить мщение гугенотов против Гизов, столкнув «партии» между собой. Покушение не удалось, Колиньи остался жив, а гугеноты не скрывали готовности начать войну.

Франсуа Дюбуа. Варфоломеевская ночь. Между 1572 и 1584 г. Музей изобразительных искусств, Лозанна

Срочно был созван королевский совет. Короля удалось убедить в том, что избежать новой войны можно, лишь устранив гугенотских вождей. В ночь с 23 на 24 августа к дому, где находился Колиньи, явились люди Генриха Гиза, которых пропустила стража, выставленная королем (ею командовал капитан из клиентелы Гизов). Адмирала убили, а его тело выбросили в окно. Ударил набат. Люди герцога Гиза и герцога Анжуйского врывались в дома, где разместились знатные гугеноты. Кальвинистов убивали и в Лувре. Генриху Наваррскому и его кузену, принцу Конде-младшему, сохранили жизнь, заставив перейти в католичество. В резне участвовала и городская милиция (ополчение горожан).

Утром в Париже разнеслась весть, что на кладбище Невинноубиенных расцвел сухой боярышник, в чем увидели знак одобрения содеяного. Погромы продолжались еще неделю, в том числе и в провинциальных городах - в Бордо, Тулузе, Орлеане, Лионе. В одном только Париже погибло от двух до трех тысяч человек - гугенотская знать, подозреваемые в кальвинизме парижане и члены их семей.

Взрыв народного гнева стал неожиданным для властей. Но если бы они хотели предотвратить резню, то средств у них для этого не было. Король взял ответственность на себя. Новый эдикт отменял право гугенотов иметь крепости. Религиозные свободы не были аннулированы, но переход в католическую веру всячески поощрялся. Во многих провинциях гугенотские общины прекратили существование.

Гугенотам удалось организовать сопротивление. Во время четвертой войны (1572–1573) королевская армия взяла ряд гугенотских крепостей, но так и не смогла овладеть главной твердыней - Ла-Рошелью. Командовавший осадой герцог Анжуйский заключил с гугенотами мир. Герцог торопился, получив известия о своем избрании на польский престол.

В Речи Посполитой, отличавшейся в ту пору веротерпимостью, противники кандидатуры Генриха Анжуйского рассказывали о его роли в Варфоломеевской ночи. Французские дипломаты повторяли версию, что Карл IX хотел покарать не протестантов, а мятежников, но любовь парижан к своему королю была столь сильной, что в результате народного гнева погибли и невиновные. Если испанский король Филипп II и папа римский Григорий XIII приветствовали расправу, то Елизавета Английская и германские князья выражали возмущение. Любопытно, что в письме императору Максимилиану II казни безвинных подданных осуждает и Иван Грозный. Шок от Варфоломеевской ночи ни для кого во Франции не прошел бесследно. Религиозные войны будут продолжаться еще четверть века, но подобных погромов не повторится.

В 1573 г. протестанты создают объединение, которое историки назовут по аналогии с Нидерландами - Соединенные провинции Юга.

Если раньше гугеноты надеялись подчинить короля и навязать свою веру королевству, то теперь они создают нечто вроде своего государства, не признавая власть короля-тирана. Появилась масса памфлетов тираноборческого характера. Ф. Отман, Ф. Дюплесси-Морне, И. Жантийе и авторы многих анонимных сочинений настаивали на том, что суверенитет в стране принадлежит народу (т. е. дворянам, потомкам свободных франков), который со времен Хлодвига избирал государя. Если же государь становится тираном, душит свободу и обременяет страну налогами, то народ может его свергнуть. Для этого у него есть защитники - принцы и Генеральные Штаты. Автор памфлета «Франко-Турция» утверждал, что целью Екатерины Медичи и окруживших короля иноземцев (лотарингцев и итальянцев, учеников Макиавелли) является истребление всех знатных людей королевства, для чего и была задумана Варфоломеевская ночь. Эти памфлеты стали знаменем дворянской оппозиции, включавшей объединенные силы гугенотов и «недовольных» или «политиков», как называли умеренных католиков, противников религиозного насилия со стороны властей и черни.

Во время пятой религиозной войны (1574–1576), начатой гугенотами, умирает Карл IX. Генрих Валуа спешно покинул Польшу, чтобы занять французский престол под именем Генриха III (1574–1589). Новому королю пришлось столкнуться с большими трудностями. Брат короля Франсуа, герцог Алансонский, покинул Париж и примкнул к «недовольным». Принц Конде, а затем и Генрих Наваррский бежали из Парижа, отреклись от католичества и встали во главе гугенотов. Им на помощь пришли войска немецких протестантов. Губернаторы ряда провинций вышли из повиновения. Правительство не располагало ни деньгами, ни солдатами, чтобы справиться с врагами, несмотря на ряд побед герцога Гиза, командовавшего войсками католиков.

Генриху III пришлось заключить выгодный для гугенотов мир - им передавались 12 крепостей; гарантировалась свобода вероисповедания повсюду, кроме Парижа; признавалась политическая организация протестантов. События Варфоломеевской ночи были объявлены преступлением, гугенотам возвращалось конфискованное имущество. Договор получил название «мира Месье» (так официально именовали брата короля). Франсуа Алансонский, главный посредник на переговорах, получил в апанаж Анжу (и с тех пор именовался герцогом Анжуйским), Турень и Берри. Генрих Наваррский был назначен губернатором Гиени, а принц Конце - Пикардии.

Несмотря на то что Гизам достались пять провинций, католики были возмущены условиями «мира Месье». Ответом на него стало создание Католической лиги. Ее участники давали клятву защищать веру. Но в этот союз допускали не всех. По мнению лигеров, «чудо» Варфоломеевской ночи не привело к окончанию войн, потому что к святому делу примкнули люди с нечистыми помыслами: чернь занималась грабежами, под покровом религии сводились личные счеты, а королевская власть преследовала своекорыстные цели, не торопясь восстанавливать религиозное единство. Лигеры решили вести войну самостоятельно. В «священный союз», возглавляемый Гизами, вступало не только верное им католическое дворянство, но многие из состоятельных горожан и некоторые чиновники. Помимо борьбы с гугенотами Лига требовала «возвращения французским провинциям тех прав, преимуществ и старинных вольностей, какими они пользовались при короле Хлодвиге». Королевская власть рисковала оказаться в изоляции перед лицом Католической лиги, гугенотов и «недовольных».

ГЕНРИХ III. ПОПЫТКИ НОВОВВЕДЕНИЙ

Осознав угрозу со стороны Лиги, король в декабре 1576 г. возглавил ее, чтобы тем самым нейтрализовать это движение. В 1576–1577 гг. Генрих III созвал в Блуа Генеральные Штаты, пытаясь восстановить мир в стране. Но депутаты, среди которых преобладали сторонники Лиги, настаивали на войне с гугенотами. Тогда в мае 1577 г. король начинает шестую Религиозную войну. На его стороне выступили и войска Лиги, и лидеры «недовольных». После ряда побед над гугенотами уже 17 сентября король заключает мирный договор в Бержераке, менее благоприятный для гугенотов, чем «мир Месье» (им разрешалось иметь не более одного храма в каждом судебном округе - бальяже), но признававший существование протестантского «государства в государстве». Мир дал королю возможность распустить Лигу. Он продолжал собирать налоги на войну, хотя военных действий старался избегать, за исключением непродолжительной седьмой Религиозной войны (1580), носившей локальный характер.

Генрих III учредил орден Святого Духа, призванный объединить самых знатных дворян. Награждая голубой лентой ордена сторонников Гизов или Бурбонов, король надеялся создать свою собственную клиентелу. Он приближал к себе молодых провинциальных дворян, осыпая их милостями и доверяя важные посты, причем выбирал их не по принципу знатности или воинских заслуг - королевская милость мыслилась как единственное основание для возвышения тех, кого король считал своими друзьями. Это многих шокировало; королевских друзей презрительно называли «миньонами» («малышами»).

По замыслу Генриха III, идею королевского величия закреплял новый придворный церемониал. Двор представлял собой своеобразный театр, где главная роль отводилась королю, являвшемуся в блеске своей славы. Сорок пять преданных гасконских гвардейцев охраняли короля, никого не подпуская к нему без доклада. Изысканность поведения и утонченная вежливость сочетались при дворе с нарочитой роскошью. Изящные манеры (именно Генрих III ввел пользование вилкой и носовым платком) призваны были смягчить нравы французского дворянства. Но такие меры шли вразрез с рыцарско-феодальной традицией, рассматривавшей короля как первого среди равных. Своеобразным ответом на насаждаемую в XVI в. абсолютистскую идеологию стали дуэли, погубившие больше дворян, чем их пало в сражениях Религиозных войн. «Настоящее» дворянство оберегало свое главное достояние - честь - от посягательств короля и от притязаний нуворишей, стремящихся присвоить не только привилегии, но и моральные ценности дворянства.

Будучи ценителем книг и меценатом, Генрих III привлекал ко двору лучших музыкантов, архитекторов и поэтов. В Париже устраивались величественные театральные постановки и проводились ученые диспуты. В Париже в ту пору преподавал Джордано Бруно, шла интенсивная работа политикоправовой мысли: Жан Боден в «Шести книгах о государстве» разрабатывал понятие суверенитета, президент Парижского парламента Барнабе Бриссон трудился над составлением полного свода королевских законов. В 1579 г. в ответ на жалобы Генеральных Штатов лучшие юристы подготовили пространный «Блуаский ордонанс».

Перед Генрихом III остро стоял финансовый вопрос. Ведение войн (или хотя бы их имитация), роскошь двора, дары миньонам, величественная программа строительства требовали больших расходов; в то же время налоговая база была сужена: отпали гугенотские провинции, Штаты рекомендовали королю снизить расходы. Правительство провело денежную реформу, изыскивало новые формы обложения, но денег не хватало.

Главным было отсутствие наследника. Генрих III и его супруга Луиза Лотарингская совершали изнурительные паломничества к святым местам. Приверженец новых форм благочестия, король участвовал в процессиях братства «серых кающихся», надев мешок с прорезями для глаз, он шел в толпе, предаваясь бичеванию. Но все напрасно…

ВОЙНА ТРЕХ ГЕНРИХОВ И ПАРИЖСКАЯ ЛИГА

Ситуация обострилась после смерти брата короля в 1584 г. Согласно «Салическому закону», наследником становился гугенот Генрих Наваррский. Но правила престолонаследия противоречили другому «фундаментальному закону»: король должен быть защитником церкви и врагом еретиков. Перспектива того, что трон займет человек, уже неоднократно менявший веру, была невыносима для большинства католиков.

В 1584 г. восстанавливается Католическая лига во главе с герцогом Гизом. В Париже создается своя Лига. Если среди советников парламента, муниципальной олигархии и высшего духовенства авторитет короля был велик, то руководители кварталов, выборные капитаны городской милиции, судейские средней руки и приходские священники по большей части примкнули к Лиге. Ее участники опасались, что гугеноты во главе с «еретиком Бурбоном» готовят Варфоломеевскую ночь против католиков.

Гугенотские тираноборцы смолкли, как только их лидер стал наследником престола, но их аргументы подхватили тираноборцы католические.

Их памфлеты рисовали действия короля во все более мрачном виде. В новом церемониале видели желание унизить дворянство и ввести чужеземные обычаи, в гасконской страже - страх короля-тирана перед подданными, в дружбе с «миньонами» - содомский грех, в благочестии короля - лицемерие, в отказе от войны с гугенотами - потворство ереси. Ударом явился отказ католического духовенства обеспечивать выплаты по муниципальным рентам, недовольство королем перешло в новую стадию.

Генрих III пытался маневрировать. Не преуспев в борьбе с Лигой, в июле 1585 г. он был вынужден подписать Немурский эдикт, аннулировавший свободы гугенотов и лишивший Генриха Наваррского прав на престол. Это привело к восьмой Религиозной войне - «Войне трех Генрихов» (1586–1587). Генрих III надеялся, что в этой войне Генрих Гиз и Генрих Наваррский будут взаимно ослаблены. Против Генриха Наваррского он двинул армию герцога Жуайёза, своего «миньона». Генриху Гизу с небольшим войском было приказано помешать вторжению во Францию немецких рейтар, нанятых гугенотами. Однако Жуайёз погиб, потерпев поражение в Гиени. Гизу же удалось отразить рейтар и прослыть спасителем отечества.

Встревоженный ростом популярности герцога среди парижан, Генрих III запретил ему появляться в столице, а когда тот не послушался, ввел в Париж для устрашения швейцарских наемников. Но тем самым нарушалась давняя городская привилегия - свобода от размещения войск, к тому же солдаты вызвали страх грабежей или «реванша» за Варфоломеевскую ночь. 12 мая 1588 г. улицы Парижа были перегорожены баррикадами - большими винными бочками (barriques), набитыми землей и скрепленными между собой цепями. На баррикады вышли даже те горожане, которых король считал своей опорой - сила соседской солидарности оказалась сильнее. Солдаты попали в западню. Дальнейшее кровопролитие предотвратило лишь вмешательство герцога Гиза, подлинного «короля Парижа». После «Дня баррикад» король в гневе покинул столицу.

Остро нуждаясь в деньгах, Генрих III созвал в Блуа Генеральные Штаты, однако большинство депутатов оказалось под влиянием Лиги. Не дав королю денег, они потребовали заменить на всех постах его ставленников лигерами, ввести Генриха Гиза в Королевский совет и нанести решительный удар «еретику Бурбону». И король вновь вынужден был уступить. Все чаще вспоминали, что Лотарингские герцоги - прямые потомки Карла Великого и что прав на престол у них не меньше, чем у Валуа, а заслуги перед Францией и перед Церковью огромны.

Рискуя утратить власть, король решил нанести упреждающий удар. Как высший судья и источник права, он считал себя вправе на «coup de majeste» - «сверхзаконное» насилие, необходимое тогда, когда государственному интересу угрожает серьезная опасность. Так же как и Варфоломеевская ночь, эта мера принималась ради сохранения мира. На сей раз король надеялся обойтись без лишних жертв, считая, что стоит убрать Гизов, и Лига исчезнет как дым, а король вновь обретет всю полноту власти.

22 декабря 1588 г. Генриха Гиза, шедшего на заседание Королевского совета, закололи гасконские телохранители короля. Его брат, кардинал Лотарингский, был схвачен и задушен в темнице. Король сам зачитал список преступлений Гизов. Тела убитых сожгли, а пепел развеяли над Луарой.

Известия, пришедшие из Блуа, вызвали в Париже и в других городах взрыв негодования и ужаса. Король явил, наконец, свое лицо, скрываемое за притворным благочестием, - таков был лейтмотив памфлетов и проповедей. Теолог Жан Буше предположил, что коварству Генрих Валуа научился у Ивана Грозного. В сочельник 1588 г. в Париже толпы детей и женщин шли в одних рубахах со свечами в руках и по команде задували их с криком: «Да загасит Господь так же и династию Валуа!». Сорбонна издала постановление, позволяющее подданным собирать деньги на войну с «тираном Валуа» и освобождавшее от данных ему клятв. Рьяные лигеры арестовывали тех, кого подозревали в связях с королем, добившись, чтобы Парламент принял постановление против Генриха III.

Вопреки ожиданиям короля, Лига, оставшись без лидеров, не распалась, так как помимо верности вождю ее сплачивали связи горизонтальной солидарности, столь характерные для средневекового города. В каждом из шестнадцати кварталов Парижа действовали ячейки лигеров; на их основе был организован Совет шестнадцати, взявший в свои руки борьбу за святое дело.

Активисты «Шестнадцати» не были «чернью», как их рисовали противники. Они являлись людьми известными, но известными в основном на уровне своих кварталов. Высшие же муниципальные должности были монополизированы кланами чиновной олигархии. Парижане подозревали, что верность королю они предпочитают верности городу и вере. По мнению лигеров, этих предателей («политиков») надлежало заменить более достойными горожанами, рьяными католиками. Так думали во многих городах, присягнувших Католической лиге.

После гибели Гизов Лигу возглавил герцог Майеннский, младший брат Генриха Гиза. В Генеральный совет Лиги вошли верные ему дворяне, чиновники, представители городов и духовенства. Влияние «Шестнадцати» в этом органе было ограниченно, но герцог не порывал с ними на тот случай, если в руководстве Лиги возобладали бы люди, склонные к миру с королем.

Генрих III действовал решительно. Он перенес в Тур «Парламент в изгнании», куда стекались советники, бежавшие из Парижа. Король примирился с Генрихом Наваррским. Королевским войскам и закаленным в боях гугенотам удалось нанести лигерам ряд поражений. Летом 1589 г. сорокатысячная армия двух королей осадила Париж. Этой грозной силе противостояла ярость памфлетистов и проповедников, воодушевляемых герцогиней де Монпансье, сестрой Гизов. Но слышались и голоса сторонников короля, предрекавших, что лигеров повесят, а герцогиню сожгут, как ведьму.

1 августа 1589 г. к королю прибыл монах из Парижа, чтобы передать известия от парижских роялистов. Генрих III решил выслушать эти секретные сведения наедине, и тут монах выхватил нож и смертельно ранил короля… Монаха допросить не удалось - гасконцы убили его на месте. Позже выяснилось, что это был Жак Клеман, молодой доминиканец, недавно прибывший в Париж. В лихорадочной столичной атмосфере экзальтированный юноша стал слышать небесные голоса, побуждавшие его, пожертвовав собой, спасти Париж и все королевство от Антихриста.

Из книги Осень Средневековья автора Хейзинга Йохан

Из книги Франция. Большой исторический путеводитель автора Дельнов Алексей Александрович

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ДО И ПОСЛЕ ВАРФОЛОМЕЕВСКОЙ НОЧИ Французский престол перешел к другому сыну Екатерины - десятилетнему Карлу IX (1550-1574 гг.), а сама она за его малолетством стала регентшей. На многие годы забрала она бразды правления в свои руки - хотя Гизы остались весьма

Из книги Европа в эпоху империализма 1871-1919 гг. автора Тарле Евгений Викторович

2. Англичане на турецком театре войны и во Франции. Французские внутренние дела. Кабинет Клемансо Нужно заметить, что турецкое правительство именно в эти годы, одновременно с внешней войной, затеяло в грандиозном масштабе дело истребления армянского народа, чтобы

Из книги Новая история стран Европы и Америки XVI-XIX вв. Часть 3: учебник для вузов автора Коллектив авторов

Из книги Том 1. Дипломатия с древних веков до 1872 гг. автора Потемкин Владимир Петрович

Внешнее и внутреннее положение Франции на­кануне франко-прусской войны. Вокруг Наполеона III образовалась очень бес- покоившая его пустота: ни на одну великую державу он не мог опереться; некоторые из тех, на кого он рассчитывал, как на союзников (например, Италия), могли

Из книги История конницы [с иллюстрациями] автора Денисон Джордж Тэйлор

Из книги Всемирная военная история в поучительных и занимательных примерах автора Ковалевский Николай Федорович

ОТ ТРИДЦАТИЛЕТНЕЙ ВОЙНЫ 1618–1648 гг. ДО ВОЙН ФРАНЦИИ ЗА СОХРАНЕНИЕ СВОЕЙ ГЕГЕМОНИИ В ЕВРОПЕ Тридцатилетняя война была первой общеевропейской войной. Она стала отражением противоречия между укреплением национальных государств и стремлением Габсбургов, «Священной Римской

Из книги Эпоха религиозных войн. 1559-1689 автора Данн Ричард

Религиозные войны во Франции, 1562-1598 В противоположность Испании, которая стремилась к объединению и миру на протяжении всей второй половины XVI в., Франция находилась на грани истощения в результате 40 лет непрерывных гражданских войн. Граней у этой войны было много.

Из книги История Франции в трех томах. Т. 1 автора Сказкин Сергей Данилович

5. Реформация и религиозные войны

Из книги История конницы [без иллюстраций] автора Денисон Джордж Тэйлор

Из книги Империя террора [От «Красной армии» до «Исламского государства»] автора Млечин Леонид Михайлович

Религиозные войны Разделение христианского мира на католиков, протестантов и православных произошло много веков назад. Но до сих пор разногласия между ними преодолены. Люди, не посвященные в теологические тонкости, не понимают, почему продолжается давний спор христиан

Из книги Путь агрессора, или О сути политики Англии автора Михаэл Джон

Англия против Франции – семь веков войны В 106б году нормандский герцог вторгается на Британский остров. На роковом Гастингском поле (Hastings) положено начало современной Великобритании. Меньше чем через 50 лет начинается конфликт продолжительностью в семь веков. Ни одно

Из книги История кавалерии. автора Денисон Джордж Тэйлор

Глава 23. Конец XVIII века. Революционные войны в Америке и Франции После окончания войн Фридриха II, вплоть до вспышки революции во Франции (1789–1792) на континенте воцарился мир, и правительства всех стран воспользовались возможностью, чтобы реорганизовать свои армии, приняв

Из книги История фараонов. Правящие династии Раннего, Древнего и Среднего царств Египта. 3000–1800 гг. до нашей эры автора Вейгалл Артур

Религиозные войны Изучая период Второй династии, мы сталкиваемся с одной из самых сложных проблем египетской истории. Удивительно, что ей уделяли так мало внимания. Работая над данной короткой главой, я убедился, что эта эпоха требует более пристального изучения,

Из книги Религиозные войны автора Ливе Жорж

Ливе Жорж РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ Livet Georges «Les Guerres de religion, 1559-1598» Ливе Жорж. Религиозные войны. - М. : ООО «Издательство Астрель»: ООО «Издательство АСТ», - 2004. - 160 с. - (Cogito, ergo sum: «Университетская библиотека»). Тираж 5000. ISBN 5-17-026251-5 (ООО «Издательство ACT») ISBN 5-271-10216-5 (ООО

Из книги Всеобщая история [Цивилизация. Современные концепции. Факты, события] автора Дмитриева Ольга Владимировна