Проявление национализма в современных условиях. Непосредственные причины возникновения современного русского национализма. Виды национализма и причины его возникновения
У всякого народа есть родина, но только у нас – Россия. Проблема единения народов России в экстремальные периоды истории как цивилизационный феномен р Сахаров Андрей Николаевич
Основные этапы и особенности русского национализма (А. Н. Сахаров)
Основные этапы и особенности русского национализма (А. Н. Сахаров)
При всем разнообразии и обилии рассуждений о русском национализме, как в России, так и на Западе сами эти рассуждения отличаются порой крайностью взглядов, сильной эмоциональной окрашенностью. По существу, не проявлено объективного понимания проблемы. До сих пор не выяснено, что собой представляет этот национализм в сегодняшней России, каковы его социальные и политические, а по существу исторические корни, имеются ли они в действительности, какова связь таких общественных настроений, как патриотизм и национализм. Сколь опасен для России и остального мира русский национализм и насколько он реален, какова его взаимосвязь с иными националистическими, в частности антирусскими, движениями современной России и каковы исторические корни этой взаимосвязи? И, наконец, какие слои народа или народ в целом являются носителями идей национализма в России? Только ответив, хотя бы приблизительно, на эти вопросы можно подойти к пониманию такой безусловно важной и актуальной проблемы.
Прежде всего, следует подчеркнуть, что Россия с самого своего рождения как государство являлась всегда многонациональным конгломератом. Уже Древняя Русь IX – начала XIII вв. объединяла более 20 различных народов. Здесь жили угро-финны, балты, тюрки, иранцы. Часть из них вошла в состав Руси естественным путем, соседствуя и живя бок о бок со славянскими племенными конфедерациями, все они боролись против общих врагов. Так, известно противоборство новгородских славян совместно с местными балтскими и угро-финскими племенами против насильников варягов. Позднее жившие на территории Руси тюрки и угро-финны, обитавшие в междуречье Волги и Оки, совместно с руссами противостояли татаро-монгольскому нашествию. А далее в состав Владимиро-Суздальского княжества и Московского государства вошли земли, также населенные многоязычными народами, которые ранее входили в состав Древней Руси. С XVI–XVII вв. Русское централизованное государство включает в свой состав татарские поволжские ханства и Сибирь, часть Северного Кавказа, населенные многочисленными народами, а также территорию Украины. Наконец, императорская Россия завершает формирование многонационального государства, включая в его состав Закавказье, Среднюю Азию, Прибалтику, юго-западные окраины, Польшу и Финляндию.
Часть этих регионов и народов вошла в состав России насильственным путем, часть – добровольно, но во всех случаях это вхождение имело драматический характер для того или иного народа, означало серьезную перемену в его исторической судьбе.
В этих уникальных геополитических условиях постепенно соседствовали, переплетаясь в политике и практике России, определенные черты интернационализма и традиционного официального национализма, свойственного всем крупным государственным образованиям, как средневековья, так и нового времени. Все российские правительства от глубокой древности до XX в. вынуждены были проводить весьма осторожную и гибкую национальную политику, для того чтобы сохранить единство огромного многонационального государства, позднее огромной империи.
Традиционно насаждая свою администрацию, и Древняя Русь, и Москва, и Петербург опирались в национальных районах на местную знать, приближали наиболее ярких и способных ее представителей к трону. Выходцы из балтской и тюркской среды, позднее из Грузии, Армении, Украины, Бессарабии, Прибалтики, Финляндии, с Северного Кавказа занимали периодически высокие посты в российском руководстве, в правительстве, армии, в царской свите. Царская администрация, по существу, не распространила крепостное право на большинство национальных районов России, оставив эту «привилегию» за русским крестьянством. Сохраняла она и конфессиональные особенности национальных районов.
Веротерпимость была традиционна для России, хотя это не исключало активной миссионерской (и порой весьма воинственной) деятельности православной церкви. По существу, с XVI по XX вв. Россия выработала стройную систему административного управления национальными районами, примеряясь к особенностям, традициям, обычаям, верованиям и даже уровню экономического и политического развития того или иного региона. Достаточно вспомнить конституционное устройство Польши и Финляндии в составе абсолютистской России в первой четверти XIX в., у истоков которого стояли Александр I, M. M. Сперанский, Н. Н. Новосильцев, или прогрессивные реформы П. Д. Киселева в 20?е годы XIX в. в Молдавии и Валахии, одобренные Николаем I.
В условиях подобной политики русскому национализму, то есть линии на преимущественное положение русской нации среди других наций России, на подавление прав других наций и народностей, практически не находилось места. Даже в известной формуле «православие, самодержавие, народность», в теории «официальной народности» не нашлось места для тезиса об исключительности в рамках империи русской нации.
Говоря о том времени, Герцен отметил, что это был удивительный период внешнего политического рабства и внутреннего интеллектуального освобождения. Апелляция идеолога «официальной народности» графа С. С. Уварова к «русским традиционным институтам» включала и основные принципы национальной политики, хотя, конечно, реальная власть великорусской правящей верхушки вносила свой «насильственный» колорит в отношения метрополии и национальных районов, что порождало многочисленные и острые конфликты на национальной почве: бунты, восстания, убийства русских чиновников и т. д. Конечно, при этом нельзя игнорировать тот факт, что в ряде регионов России, несмотря на их добровольное вхождение в состав России (Украина, Грузия, Армения, Казахстан и другие), не говоря уже о насильственно присоединенных территориях (часть районов Северного Кавказа, в том числе Чечня, Средняя Азия, узбекские ханства), постоянно «тлели угли» местного национализма. Эти «угли» порой приводили к крупным национальным пожарам, что вызывало ответную реакцию властей, приводило к тяжким репрессиям.
Наконец, необходимо сказать и о том, что национальная политика российского правительства лишь в малой степени вовлекала в свое русло широкие слои народа. Российское крестьянство, жители больших и малых городов с древности привыкли жить рядом с представителями иных, также коренных для России, народов, они вместе трудились, противостояли врагу. Это приводило к тому, что в народной среде развивался стихийный интернационализм, что находило адекватный ответ и среди иных народов в составе России.
Таким образом, можно определенно сказать, что в России геополитические условия существования страны не способствовали развитию русского национализма, обращенного на другие народы России. Националистические настроения скорее сохранялись среди определенных слоев национальной верхушки, утратившей свои былые привилегии в составе России, части национальной интеллигенции по мере развития национального самосознания этих народов, их вступления в общецивилизованное русло развития, стесненных потерей своей политической независимости. Со стороны России это выражалось, скорее всего, в преимущественном положении православия как государственной религии среди других конфессий.
Наряду с этими интернационалистскими и националистическими чертами, тесно переплетенными и обращенными внутрь страны, существовали иные национальные тенденции. Я бы назвал это «оборонительным национализмом». Известно, что Древняя Русь, затем Московское государство сформировались позднее, чем иные крупные государственные образования своего времени. Основные торговые пути, выходы к морям были давно и прочно заняты соседями – Византией, Польшей, Германской империей, Золотой Ордой, позднее Швецией, Турцией, Крымским ханством, Поволжскими татарскими ханствами и т. д. Это приводило к тому, что и Русь, и Московское государство долгими веками постоянно дискриминировались и в сфере экономики, и в сфере политики. В свою очередь, это обстоятельство вызывало активное стремление и Древней Руси, и Московского государства к самоутверждению, повышению своего международного престижа, к борьбе за государственную титулатуру, к собиранию под свою руку прежде принадлежащих земель, к формированию концепций, соответствующих этим государственным интересам. Не случайно в XI в. появилось знаменитое «Слово о Законе и Благодати» митрополита Илариона, в котором он с гордостью обозревает исторический путь Руси, равной по своему значению другим государствам мира. Не случайно позднее складывается концепция преемственности Древней Руси, Владимиро-Суздальской Руси и Московского государства, а потом формулируется идея «Москвы как Третьего Рима», не случайно русские летописцы XV–XVI вв. ведут родословную Рюриковичей чуть ли не от императора Августа. В этих подходах немало стандартного, свойственного идеологиям и других средневековых государств, но немало здесь и чисто российских политических комплексов.
Параллельно с этими тенденциями и почти одновременно с ними и Русь, и Московское государство вынуждены были отчаянно бороться против натиска степных кочевников – наследия далеких скифско-сарматско-гуннско-аварско-хозарских времен – против печенегов, половцев, позднее татаро-монголов. Это была вековая изнурительная борьба, в которой истощались силы народа, утрачивались лучшие земли, разорялись города и села, а русские столицы неоднократно подвергались осадам, штурмам и пожарищам. В этих условиях на Руси закономерно складывались национально-патриотические настроения, отраженные в фольклорной и литературной традициях, кульминацией которых стали бессмертные «Слово о полку Игореве» и лирически-горделивая «Повесть о погибели русской земли». Глубоко патриотическое начало звучит в летописях XII–XV вв., в «Поучении» одного из видных деятелей Древней Руси, великого киевского князя Владимира Мономаха. Появляется знаменитая «Задонщина» – повесть о борьбе русского народа с татаро-монголами в XIV в. и его победе на Куликовом поле.
Если политические претензии Руси-Московии носили в основном государственно-идеологический характер, то патриотические мотивы имели глубоко народную основу. В тяжелых условиях борьбы народа за выживание развивалось русское национальное самосознание, спаянное с глубоким народным национализмом.
Несомненно, что эти тенденции вели к формированию национальной идеологии. Однако это был национализм, обращенный не внутрь страны, не по отношению к населявшим ее народам (тем более что, как уже подчеркивалось, основы для такого рода национализма в народе практически не существовало), а вовне страны, по отношению к ее исконным внешним врагам. Борьба с татаро-монгольским игом в течение веков стала основным стержнем русского самосознания. Эти характерные исторические черты русского национализма, замешанного на патриотизме, на национальном ущемлении и страданиях народа, сохранились и позднее, уже в пору формирования Русского централизованного государства, и в XVII в., в послесмутное время.
XVI–XVII века прошли в суровой борьбе за овладение торговыми путями по Волге, за сокрушение вечных противников – осколков Золотой Орды – Казанского и Астраханского ханств, за овладение выходом к Балтике. Москва шла в наступление, начиналась великая российская экспансия на Восток и Северо-Запад, бывшая логическим ответом на давление Востока и католического мира на русские земли. Смута, нашествие поляков и шведов всколыхнули победно патриотическую волну в России. Не случайно спасителем России, освободителем Москвы в 1612 г. от интервентов стало народное ополчение во главе с народными же героями Мининым и Пожарским.
Но в то же время со времени создания единого государства с центром в Москве, затем в период его стабилизации уже в послесмутное время формировались и иные стороны русского национализма, вдохновляемые державными претензиями царской власти, боярско-дворянских группировок. От обороны Россия переходит к экспансии, от возвращения своих исконных земель – к завоеванию новых территорий – в Сибири, на Юге (Крым, Молдавия, Валахия). Такого рода политические тенденции стали основой для складывания русской самодержавной националистической идеологии, которая уже обращается не только вовне страны, но и внутрь ее. В императорской России уже имеет место четкое разделение на русских и инородцев. И по мере укрепления абсолютистского государства и его унитарных черт, стеснения былой вольности народов (например, Украины, Грузии, Азербайджана) эта разница обозначается все более и более четко. Былая ненависть к латинству и «бусурманству» как носителям антирусских геополитических традиций и опора на православие как на силу национально-патриотическую превращаются в императорской России в великодержавную формулу «православие, самодержавие, народность», которая, как уже отмечалось выше, несла в себе скорее автократические, нежели националистические, начала. Именно эта формула стала основой российского государственного национализма. Этому способствуют и некоторые политические тенденции внутри страны в XVIII–XIX вв., такие, как борьба с «бироновщиной» – засилием немцев в русской правящей верхушке, завершившаяся переворотом, совершенным «русской партией», который возвел на престол дочь Петра I – Елизавету. К этому же относится и борьба против немецкой ориентации Петра III, и новый переворот под русскими знаменами, который привел к власти правительство Екатерины II, чьей идеологией официально становится русский национализм.
Но и в XVIII и в XIX вв. государственно-националистические тенденции в России охватывают лишь верхушку российского общества, которая причудливо сочетала в себе низкопоклонство перед Западом и русскую доморощенную спесь. Народ – миллионы крепостных, государственных, удельных крестьян, работные люди, городские ремесленники были весьма далеки от этих настроений. Можно со всей определенностью утверждать, что в нашем распоряжении нет материалов, которые бы говорили о массовом распространении националистических настроений в народной среде. Напротив, там сохранялись стихийный интернационализм, спокойное, дружеское отношение к инородцам – татарам, украинцам, грузинам, латышам, якутам и т. д., которое зародилось в этом многонациональном, унитарном по своему характеру государстве в глубокой древности. Точно так же отсутствовало и враждебное отношение к другим народам мира, хотя испокон веков на Руси было настороженное отношение к немцам – не только как к ближайшим носителям иной, западной культуры и религии, но и как к нации, постоянно агрессивно устремленной на Восток. Характерно, что даже война с Наполеоном и Крымская война стали в России лишь эпизодами в развитии национального самосознания, но «ледовая» победа Александра Невского над тевтонцами, война с Ливонским орденом вошли прочно в душу народа. И эти чувства были подкреплены в дальнейшем в ходе первой мировой войны и схватки с германским фашизмом.
Самое главное, в народе не было ни малейшего признака чувств расового превосходства русских по отношению к другим народам России и мира, что определяет основную черту шовинизма, расизма и воинственного национализма, хотя необходимо признать существующее в народной среде чувство эдакой бытовой дружелюбной снисходительности по отношению к представителям некоторых национальностей, попадающих в русскую народную стихию.
Вторая половина XIX – начало XX в. резко изменили ситуацию в стране. Мощные социально-экономические и политические процессы нового времени подтачивали устои прежней империи. Близились революционные потрясения. Народы России, лишенные по разным причинам своей государственности и не прошедшие определенных историей цивилизованных ступеней развития, устремились на путь самостоятельного решения своих исторических судеб.
В этих же условиях верхи российского общества обратились к рычагам национализма как к панацее против поднимающих голову национальных движений народов страны, против революционных сил разных направлений. С конца XIX в., но особенно определенно в ходе революции 1905–1907 гг. и в послереволюционное время консервативные силы, близкие к трону, выдвигают лозунги незыблемости самодержавия как исконной русской формы правления, стабильности системы помещичьего землевладения, единой и неделимой России, борьбы против пагубных общественных перемен и настроений, воинствующего православия и религиозной нетерпимости, великодержавного шовинизма и антисемитизма, ксенофобии.
Одновременно националисты (и об этом также надо сказать откровенно) вели критику правительства, настаивая на борьбе с бюрократией, ратуя за уравнение прав всех сословий, за сохранение общинного землевладения, развитие страхования рабочих; некоторые из них активно поддержали реформы Столыпина.
Создаются националистические организации: «Союз русского народа», «Объединенный русский народ», «Русский народный Союз имени Михаила Архангела». Именно в начале века зазвучали слова, которых не знала ранее Россия, о защите русского народа от инородческой опасности, о том, что Россия представляет собой осажденную инородцами крепость, что Россия должна принадлежать русским и т. д. Но что характерно – националистическая истерия не затронула широких слоев народа. Под этими знаменами шла часть духовенства, дворянства, купечества, некоторые слои городских обывателей.
Скажем, «Союз русского народа» насчитывал 350 тыс. человек, «Русский народный союз Михаила Архангела» – около 60 тысяч. Это было немало, но в стране обитали десятки миллионов людей. Трудовой народ остался глух к этим настроениям. Любопытно, что на выборах в I Государственную думу в 1905 г. от монархических правых партий прошло лишь 9,2 % выборщиков, а черносотенцы получили 6,1 % голосов выборщиков, хотя избирательная система дискриминировала крестьянство и городские трудовые слои и отдавала преимущество тем социально-политическим силам, которые могли поддержать националистические призывы.
Думается, что традиционно интернационалистские настроения народа сыграли свою роль в этих процессах, оставив националистов без широкой массовой опоры. Однако националисты выступали хотя и немногочисленным, но сплоченным фронтом. Их пропаганда, насильственные действия, в частности еврейские погромы, спровоцированные ими столкновения между армянами и азербайджанцами и другие акты имели широкий общественный резонанс и придавали времени определенную националистическую окраску.
В первые революционные и послереволюционные годы национальные отношения резко обострились. Во-первых, русское националистическое движение нашло себе дополнительную опору в катастрофическом для старой России коллапсе страны: разрухе, утрате всех старых общественных ценностей, отпадении от России веками собираемых национальных территорий. По существу, большинство «белых» антибольшевистских движений выступало не только под реставрационно-монархическими или буржуазно-демократическими лозунгами, но и под лозунгами националистическими. Сохранение единой России, возрождение ее территориальной целостности были маниакальной идеей правительств и Колчака, и Юденича, и Деникина, и Врангеля. Но надо объективно признать, что этот всплеск русского национализма имел весьма специфический характер. Он снова был вызван тяжелым положением страны, утратой ее прежних приоритетов, горькими размышлениями о судьбах Родины, как их понимали дворянство, чиновники, офицерство, православное духовенство, предпринимательские слои, благополучный обыватель, зажиточное крестьянство – все, кто был сметен с общественной арены большевистской революцией. Одновременно наблюдался взрыв национализма в «инородческих» регионах России. На развалинах рухнувшей империи создавались националистические правительства, множилась и совершенствовалась националистическая, зачастую антирусская и, естественно, антибольшевистская пропаганда, поскольку большевики сразу же фактически выступили политическими наследниками центральной власти в России, несмотря на свои интернационалистические лозунги.
Сложность ситуации заключалась и в том, что события резко окрашивались в социальные тона. И в России, и в национальных районах одновременно шла борьба «белых» против «красных», сторонников старого общественного устройства с апологетами левых, социалистических сил, с низами народа. Все это придавало националистическим настроениям крайне запутанный характер. Однако попытки создать российские фашистские партии в Маньчжурии в 1920?30?е гг. и в США в 1930?е гг. окончились полным фиаско, не говоря уже о том, что такие же попытки в России оказались обреченными на полный провал.
Что касается большевистской России, то ее революционно-интернационалистический дух формально был вполне очевиден. После победы большевиков в гражданской войне подавление как великорусского шовинизма и национализма, так и местного национализма, кажется, стало одной из главных задач новой власти. Однако история жестоко посмеялась над большевиками: будучи теоретическими интернационалистами, именно они стали полноправными великодержавными наследниками старой власти и создали, особенно с приходом к руководству Сталина, мощное унитарное государство, прикрытое лишь флером национальной самостоятельности советских республик. Создание такого государства, воплотившего в себе территориальные контуры старой империи, сопровождалось тяжкими репрессиями национально ориентированных лидеров советских республик, несмотря на их ленинскую правоверность, департациями народов как в 1930?е, так и 1940?е гг. Поэтому вполне логично, что со временем сталинское руководство прочно вступило на позиции великорусского шовинизма, проводя его, однако, скрыто и осторожно, стараясь не раздражать население национальных регионов страны.
Вместе с тем наивными и антиисторичными представляются попытки поставить на одну доску германский фашизм и советский тоталитарный режим. Последний был во сто крат более жестким, грубым, беспощадным, но их социальная природа была различной. Немецкий расист, бюргер, обыватель не смог дойти до той степени социальной ненависти, до которой дошли в Советском Союзе рабоче-крестьянские массы, люмпенизированные слои города и деревни во главе с подобными же себе вождями. Но при всей жестокости режима, которой, видимо, не знал мир (потому что нигде в мире низы не имели до этого возможности создать общество по своему образу и подобию, как и практику расправы с неугодными социальными элементами), его нельзя назвать режимом фашистским, так как в нем начисто отсутствовала сердцевина фашизма – расовое превосходство одной нации над другой и уничтожение целых народов по расовому признаку.
Но столь же логичным в условиях подъема советских наций на малокультурной основе было и скрытое нарастание национализма среди населения национальных районов России, так и не прошедших этапа своей государственности или утративших ее в ходе воссоединения с Россией. Эти процессы, будучи политическими по своему характеру, затрагивали лишь руководящую часть советского общества. Широкие народные массы, как в России, так и в национальных районах, особенно не затронутых репрессиями, жили по тем же стихийно интернационалистским законам, которые были установлены на территории России всем ходом истории.
В период ослабления и последующего кризиса тоталитарного режима в России националистические тенденции, носящие во многом антирусский характер, нарастали с каждым годом, о чем свидетельствует установление феодально-коммунистических и националистических режимов Рашидова в Узбекистане, Усубалиева в Киргизии, Кунаева в Казахстане, Мжаванадзе в Грузии, Алиева в Азербайджане. Все в больших масштабах политическая верхушка советских республик, националистически настроенная интеллигенция втягивали в этот поток простых людей.
Глубокий кризис советского общества во второй половине 1980?х гг., распад Советского Союза в 1991 г. всколыхнули дополнительно националистические настроения, как в России, так и в других больших и малых республиках бывшего СССР. Всплыли старые обиды народов друг к другу, старая интернационалистическая традиция была сознательно и энергично отодвинута в тень. Новые лидеры сделали этнонационализм стержнем своей политики.
В этих условиях почти во всех бывших советских национальных республиках к власти пришли националистические режимы самой различной политической окраски – от тоталитарно-коммунистических до буржуазно-демократических. Во многих из них антирусские настроения были поставлены во главу угла.
К этому времени новый радикально-антикоммунистический режим Ельцина в России в основном ориентировался в своей политике на социально-политические ценности. Национально-патриотические и националистические приоритеты в его политике носили весьма умеренный характер и в основном имели в виду государственный суверенитет России в рамках бывшего СССР. С распадом СССР и этот приоритет померк. Прежние интернационалистические тенденции в политике России, соответствующие настроениям, прежде всего русского народа, взяли верх. Можно определенно сказать, что в первые годы существования нового режима было ликвидировано то несоответствие между лицемерно провозглашаемым интернационализмом и скрыто проводимым великорусским шовинизмом, которое разъедало политику Москвы.
Однако политические события и национальные процессы развертывались в пределах бывшего СССР с калейдоскопической быстротой. Очень быстро повсюду в бывших республиках СССР возобладали, как отмечалось, режимы, основанные не только на националистической закваске, но и на сильных антирусских настроениях. И это было во многом естественной реакцией на насилия тоталитарного режима. Волна национализма обрушилась с окраин на центр бывшего СССР. В тяжелое положение попали миллионы русских, оставшихся за пределами России. Во многих национальных районах бывшего СССР над ними началось подлинное глумление. К этому добавились утрата русскими чувства «великой державы», упадок экономики России, деградация русской культуры, образования, медицинского обслуживания, науки и, наконец, разложение и деградация извечной гордости России – ее армии. Были утрачены былые завоевания, также ставшие гордостью нации, – Крым с Севастополем, Прибалтика, под угрозой потери оказались острова Курильской гряды. За расширительное толкование суверенитета выступили националистически-экстремистские силы в некоторых российских автономных республиках, где русское население стало подвергаться всяческой дискриминации.
Кульминацией этой политики стала антирусская линия чеченского руководства, приведшая позднее к военному противостоянию в этом регионе России. Все это становилось нестерпимым для русского населения, как в самой России, так и за ее пределами.
И закономерно, что подъем национально-патриотических настроений в России на этом этапе шел снизу, со стороны народных масс, рабочих, крестьян, широких слоев интеллигенции, служащих, многие из которых стали потерпевшей стороной на новом политическом «полигоне». Активно формировались эти настроения и в армейской среде, с учетом того, что армия как оплот прежнего режима потеряла свой исключительный политический имидж и мощную материальную подпитку и получила ряд сильных моральных ударов в бывших республиках СССР, особенно в странах Прибалтики.
Но пробуждение русского народного национализма и патриотизма, как это всегда бывало в трудные для России годы, не носило наступательный, расовый, великодержавный характер, а имело защитительный и оборонительный смысл. В основе его лежала трагедия русского народа, трагедия русского самосознания.
Политически наступательный, воистину националистический и даже шовинистический характер этим настроениям стали придавать некоторые общественные деятели, лидеры вновь созданных националистических партий и группировок, таких, как «Русское национальное единство», «Народно-социалистическая партия», «Фронт национально-революционного действия», «Корпус стражей православной России», движение «Белый мир», «Национал-демократическая партия» и ряд других, которые появлялись, переформировались, исчезали в первой половине 1990?х гг. В программах этих политических организаций – подъем русского национального самосознания, возрождение России во всех социально-экономических, политических, культурных аспектах, объединение русских для защиты своих национальных интересов, основа на православные ценности, антисемитизм. Некоторые из этих организаций ставят перед собой имперские цели, апеллируют к национал-социализму, борьбе с врагами русского народа, создают собственные боевые организации. В части имперско-патриотической они близко подходят к организациям коммунистической ориентации и соответственно являются их открытыми или потенциальными союзниками. Однако численность этих организаций невелика – от нескольких десятков до нескольких сот человек, и они не имеют широкой общественной поддержки. Характерно, что на всех последних как общероссийских, так и региональных выборах русские националистические организации не имели успеха.
Иное дело ЛДПР во главе с Владимиром Жириновским или движение «Конгресс русских общин». Не имея четко выраженных социально-экономической и политической программ, либеральные демократы и сторонники КРО весьма умело использовали все болевые точки русского населения: его экономические тяготы, неудовлетворенность реформами, политический развал страны, ущемление интересов русского населения за пределами России. Практически и ЛДПР и КРО на первых порах отвечали на многие запросы ущемленного русского самосознания и самолюбия, хотя они и были далеки от националистических крайностей иных экстремистских правых партий. Их национализм был выдержан в старорусском имперском духе времен начала века. В социально-экономическом плане эти движения, если так можно сказать, стояли на позициях национал-капитализма. Однако и их лозунги, и их фразеология носили скорее националистически-защитительный, нежели наступательный, характер, что соответствовало настроению значительной части недовольного русского населения. И все же народ чутко и настороженно реагировал на националистическую направленность программ этих движений и не оказывал им на выборах широкой поддержки, что, на мой взгляд, отразило общую интернационалистическую суть российского общества. В дальнейшем шовинистически-наступательные позиции эти движения постепенно стали сворачивать, оставляя в арсенале лишь то, что импонировало определенным слоям народа. Любопытно, что некоторые из оборонительно-националистических лозунгов сегодня берет на себя и правящее российское руководство, пытаясь выбить здесь инициативу из рук национал-патриотических сил. Война в Чечне, видимо, и была призвана выполнить эту функцию. Как многие правительства «великих держав» в трудных условиях хватаются за соломинку «маленькой победоносной войны»!
Сегодня эти тенденции проявляются в формировании разного рода партий и движений, в названии которых неизменно звучат слова «Держава», «Отечество». Они являются отражением все той же озабоченности общества упадком российских общественных и моральных ценностей, надломленностью российской державности, утратой былых завоеваний, порой совершенно закономерных с точки зрения истории и геополитики страны, достигнутых величайшим напряжением народных сил, сдобренных потом и кровью миллионов людей.
Одновременно в левоэкстремистской среде, как и на правом фланге общественного движения, происходят обострения проблем ксенофобии, антисемитизма, которые приобретают не столько концепционный и политический, сколько бытовой характер, что, впрочем, всегда было свойственно тем слоям населения, прежде всего городского, которые страдали комплексами неполноценности и личной ущемленности. Сегодня эти комплексы подчеркнуты всей изменившейся общественно-политической обстановкой в стране. Увы, уроки истории не идут впрок. И вместе с тем корней для настоящего фашизма с его расизмом, духом насилия в широком плане не существует, залогом чего является вся многострадальная история русского народа и многонациональной России.
Из книги Советская агентура: очерки истории СССР в послевоенные годы (1944-1948) автора Бурдс ДжеффриIII. Основные особенности советской агентуры на Западной Украине Несколько случаев из практики и захваченные секретные распоряжения органов НКВД-НКГБ говорят о том, что, кроме указанных выше видов агентуры, на территории Галиции организован и действует особый вид
Из книги Падение царского режима. Том 7 автора Щеголев Павел ЕлисеевичСахаров, В. В. САХАРОВ, Влад. Викт. (1853), ген.-от-кав. по ген. шт. и в списках отд. корп. погр. стражи, чл. Алекс. ком. о раненых, двор., I в. Павл. уч. и Ник. акад. ген. шт., в камп. 1904-1905 с 5 апр. по 18 окт. 1904 нач. полев. шт. Манчж. армии, затем по 17 марта 1905 нач. шт. главноком. всеми сухоп. и морск.
Из книги Нации и идеологии. Позиция русского социалиста автора Борцов Андрей Геннадьевич9. ПОЧЕМУ ЛИБЕРАЛЫ ОЗАБОЧЕНЫ РОСТОМ НАЦИОНАЛИЗМА Чем вызван рост "бытового" национализма?Понятно, что именно бытовыми причинами - агрессивная волна инородческих мигрантов будет вызывать инстинктивное, этологическое раздражение, даже если они будут законопослушны все
Из книги Корея на перекрестке эпох автора Симбирцева Татьяна МихайловнаОсновные этапы истории Республики Корея Первая Республика (президент Ли Сынман) - 1945- 15 августа 1960 гг.Вторая Республика (президент Юн Босон) - 1960-16 мая 1961 г.Третья Республика (президент Пак Чжонхи) - 1963-1972 гг.Четвертая Республика (президенты Пак Чжонхи,Чхве Гюха) - 1972-1981 гг.
Из книги Спираль Русской Цивилизации. Исторические параллели и реинкарнация политиков. Политическое завещание Ленина автора Хельга ОльгаЭтапы развития власти Мы привыкли рассматривать любой момент времени как особенный, самый актуальный и своеобразный. На самом деле все в мире развивается циклически и нет ничего нового, а есть лишь хорошо забытое старое. Если встать на такую точку зрения, то и власть, как
Из книги Супербомба для супердержавы. Тайны создания термоядерного оружия автора Губарев Владимир СтепановичНеугомонный Сахаров Говорят, что высокие звания и награды «расхолаживают», мол, нужно время, чтобы пережить обрушившуюся на человека славу.В истории нашей науки, пожалуй, никто не испытывал того щедрого ливня славы, в котором купался молодой Сахаров. И академик уже, и
Из книги Украинский национализм. Факты и исследования автора Армстронг Джон Из книги Письмо Н.С. Хрущёву (о положении в биологической науке) автора Сахаров Андрей ДмитриевичГлава 11 Географические вариации национализма Националистические настроения и националистическая деятельность в городах и деревнях оккупированной Восточной Украины имели разную силу, хотя различия, связанные с географией регионов, не столь заметны. Однако они
Из книги Редактору отдела науки газеты «Известия» (ответ на статью президента ВАСХНИЛ М. Ольшанского) автора Сахаров Андрей ДмитриевичА. Д. Сахаров ПИСЬМО Н. С. ХРУЩЕВУ Дорогой Никита Сергеевич!Упоминание моей фамилии на Пленуме ЦК КПСС дает мне смелость обратиться в Ваш адрес с некоторыми разъяснениями.В последнее время в мой адрес раздаются обвинения в клевете (со стороны «обиженного» Лысенко) и в
Из книги «Трагическая эротика»: Образы императорской семьи в годы Первой мировой войны автора Колоницкий Борис ИвановичА. Д. Сахаров РЕДАКТОРУ ОТДЕЛА НАУКИ ГАЗЕТЫ «ИЗВЕСТИЯ» Являясь постоянным читателем «Известий», обращаюсь в связи с опубликованием в газете «Сельская жизнь» от 29 августа 64 г. статьи Ольшанского, содержащей недопустимые искажения истины не только в отношении меня лично,
Из книги Русская мафия 1991–2014. Новейшая история бандитской России автора Карышев ВалерийГлава III ДЕЛА ПО ОСКОРБЛЕНИЮ ЧЛЕНОВ ИМПЕРАТОРСКОЙ СЕМЬИ: ОСОБЕННОСТИ ПРЕСТУПЛЕНИЯ И ОСОБЕННОСТИ ИСТОЧНИКА Имперское «Уложение о наказаниях» рассматривало оскорбление членов правящей династии как серьезный проступок – до восьми лет каторги мог получить человек,
Из книги Поверженные буквалисты. Из истории художественного перевода в СССР в 1920–1960-е годы автора Азов Андрей ГеннадьевичЭтапы строительства «крыш» 1986-1989 гг. – возникновение и становление бандитских («синих») «крыш» над кооператорами.1990-1993 гг. – массовый процесс «крышевания» среднего бизнеса в условиях приватизации. Использование в виде «крыш» ЧОПов. Слияние криминала с крупным
Из книги Русский вопрос на рубеже веков [сборник] автора Солженицын Александр Исаевич1.1. Первые этапы Первая статья И.А. Кашкина против переводов Диккенса, выполненных при участии Е.Л. Ланна, появилась в «Литературном критике» в 1936 г. и называлась «Мистер Пиквик и другие». Она была посвящена «Посмертным запискам Пиквикского клуба», Чарльза Диккенса:
Из книги Пушкин в жизни. Спутники Пушкина (сборник) автора Вересаев Викентий Викентьевич2.1. Первые этапы В борьбе с Георгием Шенгели использовался его перевод романа в стихах Байрона «Дон Жуан» – перевод, по словам критики, антиреалистический, формалистический, буквалистический. Борьба эта началась на рубеже 1940-х и 1950-х годов, и самым ярким, завершающим ее
Из книги автора25. Болезни русского национализма Среди наших высоких мыслителей XX века - С. Булгакова, В. Вернадского, А. Лосева, Н. Лосского, С. Франка, почти никто не разрабатывал особо русскую национальную тему, только И. Ильин, П. Струве, Н. Бердяев. (Но не назовёшь успехом легковесный
Из книги автораИван Петрович Сахаров (1807–1863) Сын тульского священника; окончил медицинский факультет Московского университета, был врачом почтового департамента; но медицины не любил, а с увлечением занимался археологией и этнографией. Главный его труд – «Сказания русского народа».
Последние годы советской истории и начальный период постсоветского развития прошли, как было отмечено выше, под знаком нарастающего национализма. В результате этого процесса, охватившего почти весь Советский Союз, к власти в бывших советских республиках пришли широкие национальные движения под флагами народных фронтов или национальных цветов. Россия в этом смысле представляет собой исключение: национализм самого большого народа СССР -- русского -- не принял сколько-нибудь широкого характера и представлял собой слабое, маловлиятельное и маргинальное течение.
Несмотря на то, что в условиях перестройки уже стали возникать многочисленные организации и движения русского национализма, было вполне очевидно, что эти тенденции занимали только определенные и маргинальные места на политической сцене конца истории СССР и постсоветской России Гудименко Д. В. Политическая культура России // Полис. 2004. № 2..
Однако уже во второй половине 1990-х годов ситуация с русским национализмом заметно меняется, все более явственно он превращается в один из ключевых факторов, определяющих характер и направленность политического процесса в современной России. Другими словами, можно сказать, что до середины 1990-х годов русский национализм находился в латентном состоянии, а примерно с середины 1990-х годов политическое и идеологическое оформление русского национализма идет с возрастающей интенсивностью.
Запоздалость возникновения современного русского национализма некоторые специалисты объясняют «пассивным отношением» русских к другим народам, населяющим Россию, и одновременно к власти. Традиционно у русских была высокая этническая толерантность именно в ее этническом смысле. Вместе с тем в многонациональном российском государстве существовал межгрупповой «этнический нигилизм». Безусловно, эта толерантность русских обусловлена особенностями существования российского государства. Здравомыслов А. Г. Национальный вопрос и демократизация российского политического пространства // Куда пришла Россия?. Итоги социальной трансформации /Под общ. ред. Т. И. Заславской. М.: МВШСЭН, 2003
Россия с самого рождения формировалась как многонациональное государство, ее геополитические условия не давали оснований для развития русского национализма. С древних времен государство должно было проводить весьма осторожную и гибкую межэтническую политику, чтобы сохранить единство огромного многонационального государства, позднее огромной империи Ильин В. В. Российская цивилизация: содержание, границы, возможности. М.: Изд-во МГУ, 2000. В частности, в советский период этнический нигилизм русских в немалой мере был вызван их особой, и во многом навязанной им политикой государства, ролью главного народа в Советском Союзе, ролью «старшего брата». В обществах имперского типа этнические особенности большинства зачастую сознательно подавлялись властями, поскольку для удержания империи большинство должно быть носителем только державной, то есть догматической социалистической идеологии. Поэтому в СССР на политическом уровне закреплялось «представление об этничности (национальности) как о явлении, характерном только для нерусских народов». Гаджиев К. С. Размышления о политической культуре современной России // Мировая экономика и международные отношения. 2006. № 2Таким образом, высокая этническая толерантность русских в немалой мере обеспечивала сохранение политической стабильности в условиях формирования в сознании меньшинств представления о «национальном унижении» и препятствовала проявлению заметного роста этнического самосознания русских в годы перестройки.
Русский народ своеобразен в своей пассивности в отношении к централизованной власти страны. В истории России, как в царской России, так и в Советском Союзе, в качестве модели руководства была признана гиперцентрализованная власть, которая считалась вполне адекватной и единственной формой управления огромной территорией. Народ не имел возможности выступать активным субъектом в политических и социальных процессах страны и привык пассивно относиться к централизованной власти. Любопытно, что сам распад СССР в начале 1990-х годов не только не вызывал каких-то заметных политических волнений в российском обществе, но даже не фиксировался социологическими замерами в качестве психологически значимого фактора.
Правда, что и в начальной истории новой России русский народ не занял активной позиции по отношению к политическим элитам и гигантским социальным преобразованиям, проводившимся ими под либерально-демократическими лозунгами в условиях болезненного отказа от тоталитарного коммунистического режима. Матвеева С. Я. Национальные проблемы России: современные дискуссии // Общественные науки и современность. 2007. № 1.
Перейдем теперь к вопросу -- о причинах возникновения современного русского национализма. Говоря о нем, А. Н. Сахаров пишет, что пробуждение народного национализма и патриотизма не носило наступательного, расового, великодержавного характера. Как это всегда бывало в трудные годы для России, его пробуждение имело защитительный, оборонительный смысл. В основе возникновения современного русского национализма, по утверждению А. Н. Сахарова, лежала трагедия русского народа, трагедия русского самосознания. Урнов М. Ю., Касамара В. А. Современная Россия: вызовы и ответы. М.: ФАЛ «Экспертиза», 2005И несмотря на то, что современному русскому национализму присущи признаки и наступательного характера, утверждение А. Н. Сахарова считается в основном справедливым. Большинство исследований показывает, что русский национализм преимущественно носит защитительный характер и тесно связан с трагическими событиями, которые переживал русский народ. Специалисты отмечают также, что уровень этнического самосознания русских в 1990-е годы быстро повышался, и этнополитическая ситуация в «период стабилизации» -- в эпоху Путина -- радикально изменилась по сравнению с предыдущим «революционным периодом» -- эпохой Ельцина. Об этом подробно можно прочитать в материалах исследовательских проектов, выполненных под руководством Л. М. Дробижевой, «Посткоммунистический национализм, этническая идентичность и регулирование конфликтов» (1993-1996) и «Социальное неравенство этнических групп и проблемы интеграции в Российской Федерации» (1999-2001), резкая активизация современного русского национализма прямо отражает неизбежный результат ряда политических, социально-экономических и духовно-психологических кризисов, вызванных радикальными реформами Б. Ельцина. Гаджиев К. С. Размышления о политической культуре современной России // Мировая экономика и международные отношения. 2006. № 2..
Во-первых, подъем русского национализма связан прежде всего с идейным вакуумом в обществе. В советский период не только социалистическая идеология, будучи официальной идеологией государства, но и основанные на ней политическая и социально-экономическая системы пронизывали все сферы жизни людей. Однако уже в условиях перестройки и ряда либеральных реформ, начатых М. Горбачевым, стало распространяться сомнение в социалистической идеологии, а неожиданный и быстрый развал Советского Союза только ускорил ход идейного кризиса.
В этих обстоятельствах быстрая, внезапная смена государственного строя для многих означала потерю смысловых ценностных ориентиров, которые необходимо было как-то восполнить. После ухода социалистической идеологии с политической арены новой России к власти сразу пришли «демократы-реформаторы» и попытались заполнить этот идеологический вакуум либерально-демократической идеологией, но сделать этого не удалось. В посткоммунистической России сложилась ситуация, когда одна доминирующая идеология уже исчезла, а другой пока еще не удалось ее сменить. Гаджиев К. С. Размышления о политической культуре современной России // Мировая экономика и международные отношения. 2006. № 2..
Безусловно, вопрос идейного кризиса следует рассматривать во взаимосвязи с другими социально-политическими явлениями, происходившими в России. В ходе некомпетентного, неэффективного проведения реформ ухудшалась экономическая ситуация страны. На протяжении всех 1990-х годов Россия испытывала серьезные экономические трудности: снижение экономических показателей страны, массовое обеднение населения, прежде всего русского, резкий рост безработицы, все увеличивающийся разрыв между верхними и нижними слоями общества, периодически повторяющиеся невыплаты зарплат и пенсий, а также такие масштабные экономические кризисы, как дефолт 1998 г. Такая кризисная экономическая ситуация и социальное неблагополучие большинства населения играют весьма существенную роль в формировании «чувств неудовлетворенности, настороженности и разочарования». Как отмечает Н. С. Мухаметшина, на территории бывшего СССР с середины 1980-х годов, и особенно в 1990-е годы, ряд объективных экономических и социальных причин подпитывал «массовые этнические фрустрации» . Верховский А. М., Прибыловский В. В., Михайловская Е. В. Национализм и ксенофобия в Российском обществе. М.: Панорама, 2008.
Можно сказать, что как идейное средство преобразования общества, предложенная новой элитой России либерально-демократическая идеология не выполнила свою задачу. Общество и государство не могут долго существовать без согласия по поводу некоторых принципов, которые лежат в основе целеполагающей деятельности. «Разработка же долгосрочных перспектив государственного строительства и формирования гражданского общества сама по себе превращается в идеологическую деятельность, ибо, как показывает и мировой, и российский опыт, идеология выполняет важнейшие социальные функции». Именно поэтому национализм как политическая идеология обладает колоссальным политическим и идейным потенциалом. В условиях идейного вакуума и очевидной неспособности марксистских и либерально-демократических идей его заполнить, национализм выступает как интегрирующий элемент консолидации, столь необходимой разрозненному российскому обществу для выхода из кризиса. Если в СССР легитимирующим фактором была идеология марксизма, то в рамках национальной российской государственности на эту роль вполне может претендовать русский национализм.Бройи Дж. Подходы к исследованию национализма // Нации и национализм. М, 2002
Во-вторых, одним из истоков подъема современного русского национализма служит вакуум идентичности, тесно связанный с идеологическим вакуумом -- «кризисом идентичности» (или, по словам социолога и ведущего научного сотрудника Аналитического центра Юрия Левады Л. Д. Гудкова, «кризисом русского самосознания» Верховский А. М. Государство против радикального национализма. Чтоеделать и чего не делать? М.: Панорама, 2002.. В России, унаследовавшей от бывшего СССР наибольшую часть территории, основную долю ее экономического, демографического и военного потенциала, с распадом СССР были разрушены основы советской идентичности (приоритетной по отношению к национально-этнической и гражданской идентичности). Стоит отметить, что вакуум идентичности характерен не только для посттоталитарой России, но и вообще для стран, переходящих от одного типа политической системы к другому, поскольку в ходе подобного перехода разрушаются прежние социальные связи и старые традиционные ценности, а новые устанавливаются не скоро.
После краха СССР перед новой российской элитой встал вопрос формирования новой, постимперской массовой политической идентичности. Иначе говоря, задача политической и интеллектуальной элиты России состояла в том, чтобы в исторически короткий срок изменить базовые психологические установки людей, побудить многие миллионы «советских» людей стать «россиянами». По данным ВЦИОМ 1993 г., большинство граждан новой России поддержало путь «независимого развития России», а не путь «воссоздания Союза», наблюдался процесс адаптации россиян к новым политическим реалиям. Исходя из необходимости поворота к новой идентичности, в России развернулись процессы, которые в англоязычной научной литературе принято обозначать термином nation building, то есть «строительство нации». При этом очевидно, что официальный проект создания «новой российской нации» лежал в русле национализма именно «гражданского», или «западного», типа.
Однако, вопреки надеждам новой политической элиты России, процесс строительства новой российской нации натолкнулся на неожиданные барьеры. Эпоха правления Б. Ельцина была отмечена заметным ослаблением всех институтов государственности и кризисом властных структур, в том числе и силовых ведомств. Именно в это время на территории России возникли два насильственных конфликта, имеющих национальную окраску. В 1992 г. вспыхнул «Осетино-Ингушский территориальный конфликт», а в 1994 г. действия российского правительства вызвали «чеченский кризис», который пагубно отразился на ходе российских реформ. Верховский А. М., Прибыловский В. В. Национал-патриотические организации в России. История, идеология, экстремистские тенденции. М.: Институт экспериментальной социологии, 2006. Как пишут российские социологи, в постсоветском обществе многие люди «испытывают ежедневно чувство тревоги, психологического напряжения». Нарастающий хаос и волна преступности не создавали благоприятной среды для формирования новой российской нации -- гражданского сообщества.
В конечном счете, в российском обществе такой вакуум идентичности повлек за собой обращение именно к этнической общности. Этническая общность в этой ситуации воспринималась как стабильная ниша, «в которой человек чаще всего мог рассчитывать на понимание и поддержку». Бройи Дж. Подходы к исследованию национализма // Нации и национализм. М, 2002
Рост национального сознания в России в 1990-х годах оказался достаточно тесно связанным с возрождением традиционного религиозного сознания. Наблюдалось не формирование «новой нации», а возрождение весьма «старых наций» -- русской, татарской, башкирской, якутской и многих других (см. Сидорина, Полянников. Стоит подчеркнуть, что российский опыт 1990-х годов показывает, что тенденции укрепления этнокультурного обособления и размежевания в России явно доминируют над тенденциями гражданско-политической интеграции.
В-третьих, в вышеуказанных условиях -- укрепление склонности к этнической общности? миграционная ситуация в России, этнодемографическое ущемление русского народа и чеченская война выступают актуальными причинами подъема современного русского национализма. Потоки миграции в последние годы советской истории, в период постсоветского развития и на нынешнем пространстве новой России могут быть разделены на два типа. Первым типом является поток миграции этнических русских в Россию из стран СНГ, вторым становится поток этнических нерусских иммигрантов в качестве рабочей силы из республик бывшего СССР.
Начнем с первой волны (начало 1990-х годов) возвращения этнических русских на историческую родину. За период 1990-1999 годов в Россию из стран СНГ прибыло 3 млн этнических русских. Большая часть русской иммиграции (почти 2 млн человек) пришлась на первые четыре года жизни новой России, но в то время такой беспрецедентный по мировым масштабам и меркам мирного времени миграционный приток остался в массовом сознании почти не замеченным. В эпоху же Путина «вытеснение» русских из бывших союзных республик стало одной из самых острых политических проблем Верховский А. М., Прибыловский В. В. Национал-патриотические организации в России. История, идеология, экстремистские тенденции. М.: Институт экспериментальной социологии, 2006.. С началом экономического роста в России началась и продолжается вторая волна -- миграция граждан стран СНГ, преимущественно Украины, Узбекистана, Таджикистана, Киргизии, Молдавии.
Если при Б. Ельцине социальные проблемы политизировались, то есть вина за беды возлагалась на власть или на стоящих за ней олигархов, то в нынешней России эти проблемы все чаще этнизируются и ответственность переносится на «чужие» этнические общности. Несмотря на рост антирусских настроений на периферии бывшего Советского Союза, лавинообразный поток беженцев в Россию неизбежно инициирует русский национализм в его самых радикальных формах.
Кроме этого, этнодемографические процессы оказывают травмирующее воздействие на настроения этнического большинства. Продолжающееся уже более четырех десятилетий, но ставшее заметным только в последние годы уменьшение численности русских на фоне быстрых темпов роста других этнических общностей воспринимается болезненно. Когда этническое большинство ощущает угрозу утраты своего статуса или реально теряет его на некоторых территориях, это, как правило, усиливает позиции этнического национализма. «Рост русского национализма особенно отмечается в южных регионах России, где процессы изменения соотношения между большинством и меньшинством особенно заметны». Баркашов А. П. Азбука русского националиста. М.: Слово-1, 2004.
Наибольшее влияние на рост национализма этнического типа в России продолжает оказывать чеченский кризис. Он явился следствием незавершенности и непоследовательности реформы федеративных отношений и неопределенности этнической политики и оказался более затяжным и многоэтапным. Чеченская война стала системным фактором в жизни российского общества. В понятие «чеченский синдром» входит рост античеченских настроений и, шире, антикавказских настроений. По данным ВЦИОМ, почти 3/4 (67,2 %) россиян убеждены, что чеченцы понимают только «язык силы» и попытки говорить с ними на равных воспринимают лишь как слабость другой стороны. Чеченская война порождала рост страхов в обществе. Большинство россиян (68 %) уверены, что следующее поколение чеченцев будет еще более враждебным по отношению к России, чем нынешнее, и еще больше сограждан РФ (78 %) испытывают страх перед опасностью уже в ближайшее время стать жертвами террористических актов со стороны чеченских боевиков. Подобные страхи стали поводом для демонизации чеченцев, которым приписывают почти биологическую ненависть к русским («это у них в крови, в генах», «они всегда ненавидели русских» и др.) Баркашов А. П. Азбука русского националиста. М.: Слово-1, 2004. Стоит отметить в итоге, что чеченский кризис привел к негативным сдвигам в национальном самосознании россиян.
Амбивалентная советская национальная политика, своеобразная в своей противоречивости и двойственности, как было показано в статье, вызвала в конце 1980-х и начале 1990-х годов резкие межэтнические конфликты. Причем обостренные такими конфликтами межэтнические отношения явились одной из главных причин внезапного развала Советского Союза, основным фактором «активизации этнических меньшинств». Что еще важнее, в ходе и после распада СССР в российском обществе возникли идейный и идентичный пробелы, которые создали питательную среду для подъема русского национализма. Амбивалентную национальную политику большевиков следует считать предпосылкой возникновения современного русского национализма.
Главной причиной его проявления в 1990-х годах явился идейный вакуум, который, в частности, образовался в ходе радикальной трансформации общества. Этот идейный кризис усугублялся неспособностью либерально-демократической идеологии новой элиты стать идеологической опорой преобразования российского общества. В условиях идейного вакуума национализм, выступающий как интегрирующий элемент, обладает колоссальным политическим и идейным потенциалом.
Другой причиной возникновения русского национализма явился кризис русского самосознания. С распадом СССР были разрушены основы советской идентичности, и произошел идентичный кризис, тесно связанный с идейным вакуумом. Предпринимались попытки создания «новой российской нации» по принципу национализма «западного» типа. Однако они не достигли успехов. Наоборот, эти попытки порождали в обществе склонность к этнической общности. В конечном счете, эти тенденции становятся базой подъема национализма этнического типа.
Кроме того, существенную роль в росте национализма в его самых радикальных формах сыграли и играют некоторые социально-экономические и политические феномены, такие как миграционная ситуация России, этнографическое ущемление русского народа и чеченская война.
Баранов Сергей СергеевичБакалавр политологии,выпускник Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики», Москва[email protected]Особенности современного российского национализмаСтатья посвящена националистическим настроениям,которые возникают в современном российском обществе и имеют большой отклик среди населения,о причинах их возникновения ио проблеме самоидентификации гражданинРоссии. Эти проблемы стали особо значимость после распада СССР. Феномен национализма не утратил своей остроты, а лишь развивается.В статье определеныпути развития современного российского национализма и обозначено позиционированиенародав своей собственной стране.
В современном мире идет процессы интенсивного взаимодействия различных народов и культур, национальные границы стираются. В мире практически не осталось моноэтнических государств. Но наряду с этим происходит заметное национальное обособление. С конца прошлого века мы можем увидеть, как возросли национальные и религиозные конфликты во многих регионах и странах мира.
Межнациональные конфликты существуют не только в странах «третьего мира», но и в весьма благополучных государствах Европы. Основные миграции там начались после мировой войны из стран Африки, Средиземноморья и Южной Азии. На данный момент эти мигранты сталкиваются с проявлениями ксенофобии и дискриминации. В обществах этих стран развиваются националистические настроение, т.к. многие коренные граждане против того, что с ними рядом живут чужие.Современная Россия сталкивается с аналогичной проблемой. «Российское общество всегда было и остается полиэтничным, однако, в российской политической традиции явно присутствуют черты «национального государства», сформированного доминирующим русским этносом».Но при этом западные специалисты называют наше общество иммигрантским. Всё это можно объяснить тем, что у нас низкий уровень естественного воспроизводства и при этом невозможно поддерживать нормальный уровень населения без функции миграции. Уже сейчас в Москве и других городах России существуют определенные многонациональные сообщества, где доля иммигрантов увеличивается. Всё это развивает националистические настроения на политическом и бытовом уровнях. Мы можем слышать лозунги «Россия для русских», «Москва для москвичей», которые получают большой отклик.Учитывая такое состояние дел, могу сказать, что данная работа актуальна по своей теме. Феномен национализма не утратил своей остроты, а лишь развивается. И интересен тот факт, насколько агрессивным или же равнодушно настроенным он может быть.Проблема исследования заключается в том, чтобы понять, как на данный момент себя чувствуют жители России спустя 20 лет после распада СССР и учитывая высокий рост иммиграцииза последние годы.
На сегодняшний день существуют различные трактовки кпонимаю слова «национализм». «Социологический энциклопедический словарь» даёт следующее определение: «Национализм –это система взглядов, идеология, питающаяся этноцентризмом и имеющая большую социальнополитическую направленность». Коротеева В.В.пишет, что «основную доктрину национализмаможно свести к нескольким положениям:1)нация –реальная общность, имеющая свои особые качества;2)интересы и ценности этой нации обладают ля индивида приоритетом перед другими интересами и ценностями;3)нация должна быть как можно более независимой, что требует достижение политического суверенитета».
Нельзя, однако, точно сказать, является ли национализм положительным или отрицательным явлением. Конечно, всё зависит от конкретной ситуации и страны. Примером может служить Япония 19 века с её попыткой модернизации. «Японская элита приняла решение-национальные интересы Япониизаключаютсявтом, что она недолжна следовать путемтех стран, которые изначально были ослаблены, апотом изахвачены Западом». Исходя из таких утверждений, японцы должны были любыми способами добиться модернизации. И они это сделали, несмотря на все экономические, моральные и культурные жертвы. Теперь мы видим Японию одной из самых экономически развитых государств. Однако, после этоймодернизации и националистических подъемовпоявились чудовищные последствия. В Японии поимели местошовинистские, фашистские, нацистские и милитаристские настроения. «Ноесли сегодня мысравним Японию иФилиппины, где национализмом инепахнет, тоувидим,что националистическая модернизация позволила Японии стать одной изсамых экономически развитых стран мира, икак бытонибыло, думается, что досих пор большинство японцев считает, что куда как лучше быть японцами, чем филиппинцами». Т.е. тут мы увидели двойную окраску национализма.
Самый позитивный окрас мы можем проследить у прибалтийских стран после распада СССР. Благодаря своим националистическим движениям страны смогли избавиться от доминирования Москва, но при этом работал также и второй полюс –стремление к Западу. Они бы не смогли проделать все реформы, если бы не существовало таких националистических движений.
Если в этом контексте рассматривать Россию, то мы не можем использовать такой антироссийский национализм, чтобы вызвать массовую поддержку реформ и движение к Западу. По сути, слово «антироссийский» может вызвать лишь отрицательные эмоции, но и тут с этим ничего не поделать. Но с другой стороны, российский национализм и не может быть имперским. России уже давно пора перестать себя считать «Советским центром» и попытаться создатьнационального государства и сохранитьнационализмв таком виде. Тем не менее, Россия тесно вовлечена в интересы со смежными с ней республиками, чтобы пойти на это.
ПоД. Лейтину, поднимая вопрос идентичностироссийских граждан, следует сказать, что они себя позиционируют с двух ракурсов: этнокультурный, которыё сопряжен со словом «русский» и гражданский, выраженный в понятии «россиянин». Последняя обладает более нейтральной окраской, характеризуя лишь человека как гражданина российского государства.
Немного иначе данную проблему рассматривает Шпорлюк. Он выделяет «спасателей империи» и «строителей нации». "Спасители" рассматривают российскую и советскую империю в качестве "легитимного национального пространства русской нации", используя в отношении соседей терминологию патронклиентских отношений, согласно которым "быть русским, означает заключение в себе и персонификацию общего и универсального, тогда как иные этносы представляют собой специфическое и особенное, иными словами, нечто местное, подчиненное и неважное". "Строители" же, ограничивающие пространство государства исконно русскими территориями, не стремятся возродить империю, а наоборот, заинтересованы в выстраивании на ее месте русского национальногогосударства».
Существующий кризис идентичности позволяет русскому народу вступать в систему горизонтальных межэтнических отношений с целью формирования гражданской нации. Но с другой стороны могут произойти поиски новых иных её форм и новой моделигосударственного устройства. И в случае невозможности реализации новых возможностей может произойти ресентимент, т.е. ненависть, отрицание идеальной модели и враждебность в обществе.
После распада СССР огромное количество граждан не могло понять свою национальную идентичность. Адаптация к новому государственному устройству происходила медленно и мучительно. Согласно данным Российского независимого института социальных и национальных проблем, в 1996 г. лишь чуть больше половины россиян (53,1%) ощущали себягражданами России, 15,5% гражданами СССР, а 23% не знали кем себя вообще ощущать. В начале 2000 года доля людей, ощущавших себя гражданами РФ составила 67,5%, хотя и заметной остаётся доля тех, кто идентифицирует себя с гражданами СССР –11,2%. Тех, кто«никем» себя не ощущал было 16,7%.
Катаклизмы последних лет так и не смоглидо конца уничтожить в наших граждан «имперскийдух». Угроза потери идентификации коснулась в первую очередь русского народа, который будучи народом имперским, привык идентифицировать себя через государство и язык. Но возможно ли найти необходимый баланс имперского и национального? Многие учёные говорят, что «попытки насильственной русификации изначально подкладывали мину под фундамент Российской империи. Оборотной сторонойэтих попыток стал рост сепаратизма и национализма на окраинах».
Кризис имперской идентичности русских и возникшее вследствие этого состояние ресентимента, согласно теории Д. Лэйтина, подтолкнули их к реанимации идентичности национальной, основой которой могла служить актуализация либо имперских чувств, либо этнокультурных начал. Для актуализации первого типа идентичности у России есть, вопервых, все необходимые ресурсы: топливноэнергетические, человеческие, экономические, военные и т.д. Вовторых, "реимперизации" способствует слабость СНГ как института многостороннего сотрудничества при росте двусторонних соглашений.
Не менее важной проблемой выступает взаимовлияниенационализма(отношения русских к себе, то есть степень удовлетворенности собственной идентичностью) и ксенофобии. Эти явления имеют тесную связь друг с другом:
степень, в которойнационализм влияет на уровень ксенофобии, позволяет говорить не только о содержании первого, но и о направлении его развития. Так, в случае роста влияния русскогонационализмана уровень ксенофобии можно судить о наличии предпосылок для развития этнической идентичности русских (то есть формировании собственной этнической идентичности при противопоставлении себя другим этносам), и наоборот, по мере снижения подобного влияния, уместно говорить о развитии имперской/гражданской идентичности. Без сомнения здесь мы имеем довольно сильное упрощение, поэтому дополнительно важно учитывать этническое измерение: силу этнической сплоченности, выраженную в чувстве близости индивида к "своей" группе.Другими словами, в случае сильных этнической идентификации и влияниянационализмана ксенофобию можно говорить о развитии этнической идентичности русских в видеэтнокультурногонационализма. Слабая этническая сплоченность при выраженном влияниинационализма
на ксенофобию указывает на развитие имперской идентичности и имперского колониализма двух видов. «Для первого из ниххарактерна слабо организованная имперская нация с низкой степенью этнической толерантности (повидимому, Россия 2000х гг. может служить ярким тому примером). Для второго
сплоченная имперская нация, толерантная по отношению к другим этническим группам (Французская или Британская колониальные империи могут отчасти быть примером подобных государств).В случае слабойэтнической идентификации и влияниянационализма
на ксенофобию можно говорить о формировании классической имперской идентичности (традиционные империи Римская, Оттоманская, Российская)». Этому типу соответствует гражданская идентичность со слабо выраженными националистическими настроениями. Положение России как империи со временем менялось в зависимости от выраженности соответствующих факторов, притом что "сильное" и "слабое"их влияние друг на друга относительные понятия.Очевидно, что для империй развитие этнокультурногонационализма
скорее характерно в кризисное время. Так, в Российской империи такой национализм начал развиваться послереволюции 1905 года, когда царские власти поспособствовали появлению«Чёрной сотни» и других радикальных националистических организаций. Затем в СССРв форме созданнойвластями в конце 1940х годов кампании "борьбы с космополитизмом" и, наконец, в Россиив середине 1990х начале 2000х годов с постояннымипопытками перевода социального недовольства в сторонуэтнических фобий изза войны в Чечне. Следовательно, вспышки русского этнокультурногонационализма
обычно носили спорадический характер.Из всего этого следует понять, что же служило двигателем в развитии русской идентичности?Как мы можем видеть, основной её фактор –государство: при ослаблении государственной власти происходит спать имперской и рост национальной идентичности, и наоборот.
Интересен ещё вопрос, почему националистические, а также шовинистские, фашистские и т.п. движения начали набирать популярность за последние годы? Для многих граждан может являться шоком, когда те видят молодых людей со свастиками на рукавах и флагах. Ответ на вопрос надо искать в изменения в обществе на исходе XXвека. Распад СССР стал глубочайшим потрясением для массового сознания, сопровождавшийся глумлением над советской историей, людьми, чувствами. После этого началось время экономического спада,
маргинализации, снижения уровня жизни, «утечки умов». Все эти расколы привели к дезориентации политического сознания. И этому травмированному сознанию импонировали разнообразные концепции «спасения державы», восстановления единства нации и прочее. Именно так народ и начинал привязываться ко всем радикальным идеям.
Следует отдельно сказать по поводу ксенофобии в российском национализме у разных возрастных групп. По результатам исследований К. Калининым в конце XXначале XXIвека националистические настроения выражены в основном у молодых и пожилых людей. При этом по мере взросления усиливается не только уровень российской идентичности, но и уровень ксенофобии. В 2003 г. рост субъективного социального статуса индивидов положительно связан с уровнемнационализмаи отрицательно с уровнем идентичности и ксенофобии. Из этого можно сделать вывод, что менее защищенные социальные слои имеют более выраженный национализм и ксенофобию.С ростом государственной централизации этнические связи между русскими, с одной стороны, ослабевают, но с другой усиливаютсяза счет роста связей индивидов с государством. Информация об ослаблении влияния этнической сплоченности русских позволяет сделать вывод, что при выраженном воздействии уровнянационализмана уровень ксенофобии можно судить о развитии в современной России имперской идентичности и имперского колониализма как политики. Факторнационализмастановится более этнически "окрашенным", а в структуре индивидуальной идентичности повышается удельный вес языка и религии.Современная Россия, строящая демократию, демонстрирует развитие имперского колониализма и этнокультурногонационализма. Результат их взаимодействия и взаимовлияния обуславливает специфику общественной ситуации в нашей стране развитие в ней имперскогонационализма. Скорее всего, в ближайшей перспективе оно будет идти по восходящей линии. Ведь на уровне массового сознания имеется поддержка имперского проекта и связанной с ним концепции авторитарной модернизации вследствие разочарования во всех остальных парадигмах либеральной и коммунистической. На уровне же элит реализация имперского проекта это возможность возврата однажды утраченного престижа и статуса сверхдержавы. Без сомнения, и для элит, и для масс указанный проект служит способом преодоления состояния ресентимента, возникшего после развала СССР.Появление в последнее десятилетие в России националистических, фашифизированных групп является весьма закономерным процессом, вызванным крушением не только социалистического, но и либеральнодемократического политического проекта. Вероятно и то, что развитие этнокультурногонационализма русских будет и далее использоваться политическими элитами как средство мобилизации населения в целях построения имперского государства. Более того, подобная форма взаимодействия между элитами и массами порождает дополнительный синергетический эффект, результат которого самовозрастание в российском обществе имперскогонационализма, глубоко проникающего в политические и
социальные институты. Это приводит к дополнительному раскачиванию этнополитического маятника, ибо рост этнонационализма русских сопровождается ответным ростом фрустрации национальных меньшинств, который в свою очередь подстегивает развитие русского имперскогонационализма и т.д. по нарастающей. Пагубные последствия подобного процесса для будущего российского государства несложно представить. Вдобавок к этому следует указать и на идеологические установки российской молодежи, которые, определяя в конечном счете будущее страны, гарантируют стабильность нынешнего политического режима. Нет ничего удивительногов том, что после "цветных" революций правящие круги, осознав важность роли молодых граждан в политике, ведут борьбу за возможность "навязать" им свое видение мира, идеологию. Современная российская молодежь стала более националистичной по сравнению с иными возрастными группами, а это значит, чтосейчасона важный ресурс для реализации нынешнего имперского проекта, азавтра
способна к дальнейшему раскачиванию этнополитического маятника. В любом случае однажды сформировавшиеся на уровне массового сознания идеологические установки с большим трудом поддаются изменениям. Значит, именносегоднясудьба российского государства и российской нации решается на многие годы вперед.
Ссылки на источники1)Сидорина Т.Ю. Национализм: теории и политическая история [Текст]: учеб. пособие для вузов / Т.Ю. Сидорина, Т.Л. Полянников; Гос. унт –Высшая школа экономики. –М.: Изд.дом ГУ ВШЭ, 2006 –356 с.2)Осипов Г.В. Социологический энциклопедический словарь / Ред.координаторГ.В. Осипов. –М.:Инфра.М –НОРМА, 1998. –488 с.3)Быков П. Хороший плохой национализм / П. Быков, О. Власова // Эксперт. –2005. –№ 18 (465). –С. 86914)Калинин К.О. Русский национализм: сравнительный анализ 1995 и 2003 годов / Калинин К.О. // Общественные науки и современность. –2008. №3. –С. 64765)Россияне о судьбах России в XXвеке и своих надежда на новое столетие: Аналитический доклад по заказу московского представительного Фонда им. Ф. Эберта. М. – 2000.
Третья специфическая особенность современного русского национализма состоит в том, что фундамент националистических настроений в обществе составляют ощущение потери, чувство ущемления своих интересов или компенсационные мотивы русского населения. Яркой иллюстрацией таких чувств и эмоций может служить высказывание, сделанное бывшим идеологом партии "Народная воля" и ныне членом Президиума партии "Родина" Н.Б. Жуковой: "Русские стали но только разделённой нацией, но и самым униженным народом в собственной стране. Являясь государствообразующей нацией, они потеряли право даже называться русскими, став безликими россиянами". По словам политолога В.Б. Пастухова, в посткоммунистическом российском обществе, переживающем кризисный момент, "сознание проникнуто ощущением ущербности по отношению к другим народам, растерянностью и неуверенностью в будущем", что является одной из предпосылок и характеристик современного русского национализма. В этой связи российские учёные отмечают, что русский национализм имеет "защитно-компенсаторную природу" в том смысле, что исторически каждый подъём русского национализма являлся и является "реакцией на предшествующие периоды кризиса, ломки или социальной перестройки". Это имело и определённые традиции. Как отмечает А.Н. Сахаров в условиях распада СССР, "подъём национально-патриотических настроений в России на этом этапе шёл снизу, со стороны народных масс, рабочих, крестьян, широких слоев интеллигенции, служащих, многие из которых стали потерпевшей стороной на новом политическом "полигоне"". Это пробуждение русского национализма имеет "защитительный и оборонительный смысл". Эта отличительная особенность современного русского национализма проявляется преимущественно на уровне массового сознания и психологии, но его проявления в виде политической идеологии или социального движения также в определённой степени основываются на ней.
Что касается социально-психологического состояния россиян, то на основе результатов общероссийского социологического исследования, проведённого РНИСиНП в 1995 году, российские социологи фиксируют, что в сознании россиян доминируют негативные чувства и ощущения, и что наиболее распространённым среди них является "чувство стыда за нынешнее состояние страны". При этом весьма показательно, что наибольший рейтинг набирает одна из основных составляющих современного русского национализма - "идея державности, возрождения России как великой страны". А данные многолетних эмпирических исследований также дают основание констатировать, что "всю середину и вторую половину 90-х годов население страны испытывало постоянный стыд и унижение, чувство несправедливости всего, что происходит вокруг" 127. Такое психоэмоциональное состояние населения России, для которого характерно преобладание чувства стыда, униженности и обездоленности, с вытекающим отсюда стремлением компенсировать состояние подавленности через радикальные формы настроения и поведения, вполне может служить питательной средой для утверждения авторитарных режимов и их потенциальной идеологической основы - русского национализма.
Такие "массовые фрустрации" или недовольства народа, как уже было сказано в первом параграфе данной главы, тесно связаны с экономическими трудностями страны и существенным ухудшением жизненных условий большинства населения в 90-е годы, и, прежде всего, русского населения. Хотя тяжёлое социально-экономическое положение
России касалось едва ли не всех и каждого, но русские больше всех несли и чувствовали на себе эту тяжесть и стыд, поскольку именно они составляют большинство населения страны, находящейся в критическом состоянии. И в этой связи возникает возможность того, что трудности, переживаемые Россией в целом, воспринимаются как страдания русского народа. При этом одно дело, если речь идёт о том, что русские страдали. В этом не может быть сомнения. Но совсем другое, если говорить, что только русские страдали, а другие народы - нет, тем более за счёт русских. Это не констатация факта, поддающегося проверке, а уже выражение веры и убеждений. Так или иначе, нельзя отрицать, что исторический процесс перехода от одного общественного строя к другому и сопровождающие его масштабные социально-экономические трудности дали повод для появления чувства потери у значительной доли населения, в особенности у русского народа.
Подобное чувство потери, - реально понесённой и одновременно субъективно ощущаемой, - настолько глубоко и широко распространено в постсоветской России, что стало громко звучащей темой политического дискурса, нашло своё выражение в средствах массовой информации, журналах, публичных выступлениях. К примеру, политические деятели разных мастей часто употребляют выражающие это чувство слова и фразы, такие как "разрушение и уничтожение России", "Россия как объект агрессии", "полуколониальное положение России", "геноцид русского народа", "вымирание русской нации" и так далее. Дело в том, что чувство потери и ощущение ущербности влекут за собой поиск или даже изобретение образа "врага", который будто бы повинен в потере и ущербе. А это не что иное, как своего рода формирование и функционирование компенсационных мотивов, которые имеют конститутивное значение для структуры национализма, а также отличают современный русский национализм.
Представляя исторический очерк о развитии русского национализма XVIII века, JI. Гринфелд утверждает, что "ressentiment", исходящий из "экзистенциальной зависти" и осознания собственной неполноценности, сыграл структурообразующую роль в формировании русской национальной идентичности и, следовательно, русского национализма у дворян и интеллигенции, испытывавших чувство кризиса. Это понятие - "комплекс неполноценности" - может многое объяснить и при анализе современного русского национализма. В то время как "ressentiment" XVIII века, так же как этноцентризм в имперский и советский периоды, имел ограниченный размах, комплекс неполноценности в постсоветской России, как отмечалось выше, находит своё отражение в убеждениях и настроениях населения.
Эту отличительную черту современного русского национализма, как и другие его черты, следует рассмотреть в исторической перспективе - с точки зрения мировоззренческих представлений и восприятия новой политической реальности. Такой подход даёт возможность выявить исторические корни чувства потери русского народа и установить структурную связь между этим чувством и русским национализмом.
Одна из важных особенностей государственности имперского типа, по мнению специалиста в области исследований социокультурных проблем развития России С.Я. Матвеевой, заключается в "архаичных представлениях, основанных на оценке среды за границами своего мира как опасной и враждебной". Это означает, что в мировоззренческих представлениях имперской эпохи неизбежно существует образ "врага" в виде внешнего мира в связи с тем, что имперская внешнеполитическая ориентация не что иное, как стремление к экстенсивному развитию и территориальному расширению страны. То есть в представлениях имперской эпохи внешний мир предстаёт просто противоположным самому себе миром и объектом постоянной ассимиляции, освоения и завоевания под влиянием самих условий существования империи и рождённой в них имперской государственности. Подобные мировоззренческие представления можно отнести к типичному имперскому сознанию, историческая и социально-политическая значимость которого не ограничена лишь имперским прошлым России.
Бывший Советский Союз также не мог вполне освободиться от тех представлений, одной из предпосылок которых являлось наличие угрозы извне, поскольку он как одна из двух великих держав был погружён в противоборство мирового масштаба. Ведь мир в период холодной войны характеризовался главным образом его конфронтационной структурой. При таких напряжённых условиях выживания в биполярном (двухполюсном) мире определяющим фактором мировоззрения советского периода являлось восприятие окружающего мира как угрожающего, и, как следствие, такое мировосприятие носило характер так называемого "оборонного сознания". В этом отношении можно сказать, что великодержавная государственность Советского Союза не могла не оказать влияние на формирование мировоззренческих представлений о том, что существование своего мира противостоит существованию другого (наподобие противоположных полюсов), и тем самым внешний мир в целом считается опасным и враждебным для своего мира.
Таким образом, можно утверждать, что государственность имперского или великодержавного типа в значительной степени влияет на формирование вышеупомянутых мировоззренческих представлений имперской эпохи и одновременно на них зиждется. А это обусловлено самими условиями существования этих двух типов государства.
Российская империя и СССР ушли с исторической сцены, а на их месте возникло новое государство - Российская Федерация. Нынешняя Россия уже не является ни империей, ни такой же великой державой, как и в прежние времена. Более того, она делала и делает попытки отрицать их наследие во многих отношениях. Между тем возможность вернуть статус империи или восстановления великой державы становится всё меньше и меньше. Несмотря на это, она пока не полностью выходит за пределы мировосприятия имперской эпохи, и неприкосновенными остаются многие имперские традиции, цели и ценности, в том числе и миропонимание имперской эпохи. С появлением новой России сложилась такая ситуация, при которой те материальные основы (то есть государственность имперского или великодержавного типа), которые породили соответствующее мировосприятие, уже исчезли, но при этом само устаревшее мировосприятие исчезло пока ещё не полностью.
Представляется важным отметить, что эти мировоззренческие представления имперской эпохи могут легко сочетаться с одной из главных предпосылок националистического мышления - с идеей об априорном существовании "чужого", - или с образом "врага". В российском обществе, в этой связи, нельзя не заметить националистические настроения, в основе которых лежат "ощущения исторического поражения, сожаления об утрате земель и былого влияния", а также комплекс ущербности. Как отмечает Э.А. Паин, среди русского населения появляется "абстрактный комплекс обиды - представление о русских как о народе обижаемом, обманываемом эксплуатируемом". Эти комплексы и ощущения потери либо произвольно, либо в политических целях нередко соединяются с представлениями об образе "другого", "врага", считающегося ответственным за и повинным в этой потере. Так в российском социуме складывается связь между комплексом ущербности и националистическими настроениями.
При этом сам факт того, что люди ощущают ущербность из-за других, - вне зависимости от того, действительно ли другие наносят ущерб, - имеет особое значение. Ощущаемое или сознаваемое не должно выдаваться за действительное. То, что люди ощущают или сознают, может не соответствовать реалиям. Тем не менее, это не означает, что ощущение или сознание людей не имеет смысла для реалий, а наоборот, оно зачастую действует как движущая сила, которая могла бы изменить ход событий в том направлении, в котором люди себя ощущают или сознают. Паин рассуждает в таком же духе: "С точки зрения воздействия социальных представлений на политику не столь уж важно, насколько они реалистичны. Если представления возникли и стали массовыми, то они влияют на политический процесс ничуть не меньше, чем реальность".
Былые, устаревшие мировоззренческие представления часто производят просто абстрактный комплекс, не соответствующий иным, новым реалиям. Нечто подобное происходит в современной России. То есть государственность сегодняшней России, ныне переходящая к национальной форме, больше не подходит старому имперскому взгляду на мир. Несоответствие между сегодняшней государственностью России и пока остающимся миропониманием ушедших времён, в свою очередь, способствует подъёму комплекса "жертвы" и националистических настроений среди русского народа. В этом отношении можно охарактеризовать современный русский национализм как национализм, тесно связанный с комплексом ущербности или компенсационными мотивами. Русский национализм в этой вариации проявляется главным образом на эмоциональном уровне русского населения, а образ "другого" мыслится в таком неясном, абстрактном виде, как либо весь мир, либо Запад, либо, в крайнем случае, представители всех других национальностей.
Такую специфическую черту современного русского национализма можно наблюдать не только с точки зрения преемственности представлений, но и в отношении политического сознания русского народа. Здесь речь идет о более сознательном, политическом уровне представлений населения, то есть о представлениях людей о конкретных политических событиях и реалиях, а не о достаточно абстрактных мировоззренческих представлениях.
Советская национальная политика, как уже излагалось, была в значительной степени амбивалентна или двойственна в том смысле, что советская власть, хотя и официально провозгласила пролетарский интернационализм, придавая концепциям нации и национализма негативную коннотацию, но одновременно переплела территорию с этносом в государственном устройстве, фактически осуществляя "территориализацию этничности" (то есть институционализацию наций на основе этносов). За социалистическим федерализмом, официально объявленным основой государственного устройства, крылся принцип этнонационализма, что привело к формированию "этнокультурной стратификации (или иерархии этнических групп)". Таким образом, в советский период вместе с системой централизованного контроля по линии партии на основе социалистической идеологии была сконструирована система национальных республик и автономий на основе национально- территориального принципа.
Это была, по сути дела, стратегия советского режима, направленная на интеграцию многих неоднородных народов на основе интернационалистской идеологии и предотвращение возможных всплесков национализмов этих народов, которые оказались бы опасными для интеграции или даже сделали бы её невозможной. Иначе говоря, этнонационализм в определённых дозах использовался для предотвращения его вспышки, что, однако, в конце концов, не завершилось его полным обузданием, как показывает исторический ход событий в послеперестроечный период. При этом нельзя не отметить, что в процессе реализации такой национальной политики была образована вышесказанная иерархическая структура этнических групп, в рамках которой русский народ считался "старшим братом" или ведущим этносом. При этом более важное значение заключается в том, было ли положение дел здесь действительно таковым. Как в вопросе представлений людей, так и в аспекте политического сознания суть проблемы сводится не к реалиям, а к сознанию или убеждению людей. Вне зависимости от того, соответствует ли сознание людей реалиям, оно действует и находит своё отражение в реалиях.
Вопреки соображениям представителей нерусских национальностей, на самом деле, на вершине иерархии оказались не русские, а партия, и в этой искусственной структуре все народы, - в том числе и русский, - подвергались бюрократическому произволу и политической манипуляции. Более того, как справедливо отмечает американский литературовед- психоаналитик Д. Ранкур-Лаферьер, русские "были лишены различных институтов, которые имелись у других национальностей. В Советском Союзе существовала "Российская" Федеративная Республика, но не было "Русской"". И "существовала Советская коммунистическая партия, но до распада СССР не было ни "Русской", ни "Российской" коммунистической партии". В этом контексте американские учёные полагают, что "русские могут рассматривать себя как жертвы советской системы".
Но в отличие от советских времён, когда не только русские, но и другие народы испытывали на себе эти тяготы и переживали свои утраты, в нынешние постсоветские времена политическое положение русских коренным образом изменилось и оказалось обособленным. Дело не только в том, что советское пространство, в котором была сформирована иерархия этнических групп с фиктивным главенствованием русского народа, сошло с исторической арены. А главное в том, что в постсоветском пространстве многие другие народы кроме русских приобрели свой собственный суверенитет или, по крайней мере, свои суверенные республики в рамках Российской Федерации.
В этих сложившихся обстоятельствах русский народ, сравнивая своё политическое положение с политическими статусами, приобретёнными другими народами, может чувствовать, что он лишён "воображаемого" высокого места в иерархической структуре и справедливых прав на собственную государственность. Иными словами, он не без оснований может чувствовать себя ущербным и ущемлённым по отношению к другим народам в новых политических условиях и в структуре политической организации общества. Действительно, многие социально-политические события в советский период и последовавший затем распад Советского Союза нанесли определённый ущерб русскому народу, и русские пережили понесённый ущерб. Однако, по мнению Д. Ранкура-Лаферьера, "националисты нередко преувеличивают размеры этого ущерба" и "даже придают произошедшему этническую окраску". В этом отношении вполне возможно что, ощущение лишения, связанного с резким изменением политических обстоятельств, без особых трудностей комбинируется с националистическим мышлением, особенно этноцентристского толка, в рамках чего обязательно возникает образ "другого".
В случае возникновения такой комбинации её можно рассматривать как проявление национализма, построенного на комплексе униженности и чувствах относительной потери. Содержание этой вариации русского национализма имеет более политизированный характер в том смысле, что она основывается скорее на более внятном осознании или ощущении конкретной политической потери, реальной или воображаемой, чем на абстрактном чувстве или комплексе ущербности. При этом в целом образ "другого" вырисовывается в виде других народов, получивших новый политический статус в постсоветском пространстве.
Таким образом, можно осмыслить одну из отличительных особенностей современного русского национализма как национализм, основанный на чувстве потери или компенсационном комплексе. С одной стороны, это связано со сложным и длительным процессом трансформации общественной системы и острым осознанием возникающих в этом процессе социально-экономических трудностей и проблем. А с другой, этот характер русского национализма можно рассматривать как следствие продолжающегося влияния прошлых мировоззренческих представлений, потерявших свои материальные основы, и сравнительно пониженного или совсем потерянного политического статуса русского народа в воображаемой иерархии. То есть психологический аспект современного русского национализма можно понимать как своего рода непосредственную реакцию на распад прежней государственности и мировоззрения, на утрату символического статуса и места в прежней системе. В этом отношении можно сказать, что современный русский национализм пока не полностью избавился от наследия прошлого, испытывает на себе влияние факторов современных условий, возникающих в процессе трансформации российского общества.
Ретроспективный характер русского национализма объясняется, во- первых, тем, что национализм как таковой представляет собой социальный конструкт исторического материала, а точнее, результат целенаправленного отбора его определённых компонентов. Во-вторых, чувство потери предполагает, что у субъекта этого чувства было что-то, что он имел в прошлом. Если учесть, что ни Российская империя, ни Советский Союз, ни нынешняя Россия не была и не есть государство русской нации (речь здесь идёт не о том, реально или воображаемо существование русской нации), и что социально-экономическое положение у многих русских стало по- настоящему неблагополучным и ухудщенным в постсоветской России, то нельзя утверждать, что массовое чувство потери в нынешнем российском обществе - это чистый вымысел или беспочвенная абстракция. Но при этом остаётся без ответа вопрос о том, из-за кого эта потеря - из-за внешнего мира или других народов, как многим кажется, или из-за собственных верхов. В этой связи большое значение имеет высказывание российского культуролога и политолога И.Г. Яковенко о том, что сегодня Россия переживает не только "расхождение между субъективным и объективным", но и "осознание и примирение с объективной реальностью", которая существенно питает чувства национализма.
Федеральное государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования
«СЕВЕРО-ЗАПАДНАЯ АКАДЕМИЯ ГОСУДАРСТВЕННОЙ СЛУЖБЫ»
ФАКУЛЬТЕТ ГОСУДАРСТВЕННОГО И
МУНИЦИПАЛЬНОГО УПРАВЛЕНИЯ
Кафедра политологии
РЕФЕРАТ
Национализм в России
Выполнил студент II курса
Группы № 2103
Резвых Александр Константинович
Проверил кандидат филос.наук, доцент:
Павлов Владимир Анатольевич
Оценка: ___
Санкт-Петербург
2011
Оглавление
Введение………………………………………………………… ………...………3
1. Национализм и его значение ………………………………………………….4
2 Типология национализма.…………………….…………………… …………...6
3. Многозначность понятия «национализм» в русском языке…………………9
4. Русский национализм ……………………...................... .............................. .....9
5. Развитие национализма в РФ в настоящее время………………………..….14
Заключение…………………………………………………… …………….…....24
Список использованной литературы………………………………………..…. 25
Введение
Национальные и этнические проблемы являются одними из наиболее острых и болезненных в современном мире. Это явление стало своеобразной реакций на тенденции нарастающей унификации духовной и материальной культуры в условиях глобализации.В результате, в конце ХХ века человечество столкнулось с проблемой актуализации различий - не только национальных, но и культурных, гендерных, расовых, религиозных. Вместе с тем, тенденции глобализации отнюдь не означают кризиса национальной государственности, они не отменяют устойчивости местной неформальной экономики, этнического национализма и т. д.
Оживление национализма проявляется сильнее всего в сознании отставших в своем развитии народов: «врастание» в глобальную техногенную цивилизацию воспринимается ими как экономическая и культурная экспансия более развитых соседей, навязывание чуждого образа жизни.
Нечто подобное происходит и в сегодняшней России. Ломка существовавшей ранее привычной системы ценностей и непростое складывание новой, привела к появлению характерного чувства незащищенности у огромного количества людей. Четко разграниченная ранее жизнь в социуме теряет свою определенность, границы размываются, и человек встает перед проблемой выбора новых ориентиров. Поэтому наряду с открытостью, интенсивностью культурной жизни, поисками новых решений в переходные периоды так возрастает тяга к конформизму, желание вновь обрести устойчивую социальную идентичность и связанный с нею психологический комфорт, который очень часто проявляется в явлении национализма.
1. Национализм и его значение
Национализм (фр. nationalisme) -- идеология и направление политики, базовым принципом которых является тезис о ценности нации как высшей формы общественного единства и её первичности в государствообразующем процессе. Отличается многообразием течений, некоторые из них противоречат друг другу. Как политическое движение, национализм стремится к защите интересов национальной общности в отношениях с государственной властью.
В своей основе национализм проповедует верность и преданность своей нации, политическую независимость и работу на благо собственного народа, объединение национального самосознания для практической защиты условий жизни нации, её территории и проживания, экономических ресурсов и духовных ценностей. Он опирается на национальное чувство, которое родственно патриотизму. Эта идеология стремится к объединению различных слоёв общества, невзирая на противоположные классовые интересы. Она оказалась способной обеспечить мобилизацию населения ради общих политических целей в период перехода к капиталистической экономике.
В силу того, что многие современные радикальные движения подчёркивают свою националистическую окраску, национализм часто ассоциируется с этнической, культурной и религиозной нетерпимостью. Такая нетерпимость осуждается сторонниками умеренных течений в национализме.
Русскоязычные СМИ «национализмом» часто называют этнонационализм, в особенности его крайние формы (шовинизм, ксенофобия и др.), которые делают акцент на превосходстве одной национальности над остальными. Многие проявления крайнего этнонационализма, включая разжигание межнациональной розни и этническую дискриминацию, относятся к международным правонарушениям.
Национализм -- это прежде всего идеология, которая включает следующие элементы:
- Существование
наций. Национализм постулирует, что человечество
законами природы поделено на фундаментальные
единицы -- автономные и самодостаточные
нации, которые отличаются набором определённых
объективных характеристик.
Суверенное право нации на самоопределение. Национальные проекты могут осуществляться только в собственном государстве. Нация имеет право сформировать своё государство, которое должно включать в себя всех членов нации. Для каждой непрерывной территориально- административной единицы политические границы должны совпадать с культурно-этническими. Таким образом, нация обладает высшей (суверенной) властью над чётко ограниченной территорией, в пределах которой проживает достаточно однородное население.
Первичность нации в государствообразующем процессе. Нация является источником всей политической власти. Единственным легитимным типом правительства является национальное самоуправление. Каждый член нации имеет право непосредственно участвовать в политическом процессе. Тем самым национализм символически приравнивает народ к элите.
Национальная самоидентификация. Национализм считает необходимой общность языка и культуры для всего населения в пределах единой административно- территориальной единицы. Люди отождествляют себя с нацией ради свобод и самореализации. С другой стороны, нация гарантирует членство и самоидентификацию даже тем, кто не чувствует себя частью никакой другой группы.
Солидарность. Единообразие достигается за счёт объединения людей на почве любви и братства, а не путём навязывания определённой культуры. Важно, чтобы члены нации ощущали узы солидарности и действовали не одинаково, а в унисон, соизмеряли свои усилия с устремлениями других.
Нация как высшая ценность. Преданность индивида национальному государству превыше индивидуальных или других групповых интересов. Задача граждан -- поддерживать легитимность своего государства. Укрепление национального государства является главным условием для всеобщей свободы и гармонии.
Всеобщее образование. Люди, составляющие нацию, должны иметь доступ к образованию, которое необходимо для участия в жизни современного общества.
2. Типология национализма
В зависимости от характера поставленных и решаемых задач, в современном мире формируется несколько типов национальных движений. Наиболее широко используется классификация, произведённая Х. Коном, который ввёл понятия политический и этнический национализм. Большинство специалистов (включая самого Кона) считает, что каждая зрелая нация содержит в себе оба компонента.
Гражданский национализм (другие названия: революционно-демократический, политический, западный национализм) утверждает, что легитимность государства определяется активным участием его граждан в процессе принятия политических решений, то есть, степенью, в которой государство представляет «волю нации». Основным инструментом для определения воли нации является плебисцит, который может иметь форму выборов, референдума, опроса, открытой общественной дискуссии и т. д. При этом принадлежность человека нации определяется на основе добровольного личного выбора и отождествляется с гражданством. Людей объединяет их равный политический статус как граждан, равный правовой статус перед законом, личное желание участвовать в политической жизни нации, приверженность общим политическим ценностям и общей гражданской культуре. Существенно, чтобы нация состояла из людей, которые хотят жить рядом друг с другом на единой территории.
В рамках гражданского национализма выделяют подвиды:
Государственный национализм утверждает, что нацию образуют люди, подчиняющие собственные интересы задачам укрепления и поддержания могущества государства. Он не признаёт независимые интересы и права, связанные с половой, расовой или этнической принадлежностью, поскольку полагает, что подобная автономия нарушает единство нации.
Либеральный национализм делает акцент на либеральных ценностях и утверждает, что существуют общечеловеческие ценности, такие как права человека, по отношению к которым патриотические нравственные категории занимают подчинённое положение. Либеральный национализм не отрицает приоритеты по отношению к тем, кто ближе и дороже, но полагает, что это не должно быть за счёт чужих.
Этнический национализм (другие названия: этнонационализм, культурно-этнический, органический, романтический, восточный национализм) полагает, что нация является фазой развития этноса и отчасти противопоставляет себя гражданскому национализму. В настоящее время «националистическими» называют как правило те движения, которые делают акцент на этнонационализме. С его точки зрения, членов нации объединяет общее наследие, язык, религия, традиции, история, кровная связь на основе общности происхождения, эмоциональная привязанность к земле, так что все вместе они образуют один народ (нем. Volk), кровнородственное сообщество. Чтобы культурные традиции или этническая принадлежность легли в основу национализма, они должны содержать в себе общепринятые представления, которые способны стать ориентиром для общества.
Крайний национализм нередко ассоциируется с экстремизмом и ведёт к острым внутренним или межгосударственным конфликтам. Стремление выделить для нации, проживающей внутри страны, своё государство приводит к сепаратизму. Радикальный государственный национализм является ключевой составляющей фашизма и нацизма. Многие этнические националисты разделяют идеи национального превосходства и национальной исключительности (см. шовинизм), а также культурной и религиозной нетерпимости (см. ксенофобия).В большинстве стран крайний национализм официально признаётся социально опасным явлением. Ряд международных документов, в том числе Всеобщая декларация прав человека и Международная конвенция о ликвидации всех форм расовой дискриминации, осуждают этническую дискриминацию и ставят её вне закона. В России разжигание межнациональной розни относится к уголовным преступлениям.
Характерная для национализма размытость идеологии и эклектичная структура политических движений часто открывает возможности для политики «двойных стандартов». Например, стремящиеся к сохранению своей культуры «нации-гегемоны» обвиняют в великодержавном шовинизме, борьбу малых народов за национальную независимость называют сепаратизмом, -- и наоборот.
3. Многозначность понятия «национализм» в русском языке
В современном русском языке наиболее употребительное значение слова «национализм» отличается от описываемой в данной статье идеологии и по смыслу приближается к шовинизму, этнократии и ксенофобии. Оно имеет выраженный негативный оттенок и делает акцент на превосходстве своей нации, национальном антагонизме и национальной замкнутости. Русская языковая традиция также приравнивает понятие «нация» к этничности. По мнению историка А. Миллера, это связано, с одной стороны, с тем, что Россия в целом слабо знакома с идеологией национализма, а с другой стороны, с намеренным искажением принятого в мире значения этого термина в Российской Империи и Советском Союзе. Следствием стала практика подмены терминов, которую в своих целях используют как противники национализма, так и сторонники национальной исключительности. Владимир Путин называет себя и Дмитрия Медведева «националистами в хорошем смысле слова».
Следует отметить, что негативное употребление понятия «националист» бытует не только в России. Так, президент Германии Й. Рау в своей инаугурационной речи объяснял, что патриот -- это человек, любящий свою родину, а националист -- ненавидящий другие народы и страны.
4. Русский национализм
Национализм появился в России во второй половине XVIII века в связи с интересом образованных кругов высшего общества к течениям западноевропейской философии и политической мысли. Поначалу под нацией понималась культурная и интеллектуальная элита (преимущественно дворянство) в рамках существующего порядка. Например, в своём предисловии к трагедии «Дмитрий Самозванец» (1771 г.) А. Сумароков называет основой русской нации то, что удел рабов -- послушание, царя -- власть, а «сынов отечества» (то есть, элиты) -- забота о государстве. Национализм трактовался в духе примордиализма, что стимулировало интерес к истокам России и её культуре.
Из-за отсутствия в русском языке точного эквивалента понятий, связанных с национализмом, долгое время использовались французские термины, хотя попытки перевода делались неоднократно. Так, Вяземский переводил фр. nationalite как «народность».
В период правления Петра I достижения России вызывали в мире восхищение, и сподвижники царя также доброжелательно смотрели на европейцев как на равных.
Однако к концу XVIII века вокруг отношения к Западу возникли разногласия. Стало всё более очевидно, что сравнение Запада с Россией не в пользу последней. Дефицит равенства, свободы и уважения к личности на родине вызывали у русских патриотов чувство стыда. Этот удар по национальной гордости привёл к возникновению двух противостоящих друг другу групп. Западники(начиная с Радищева) считали, что Россия должна идти вслед за прогрессивными и либеральными силами по тому же пути, на который вступили Западная Европа и США. Славянофилы не соглашались видеть в Западе лидера и тем более образец для подражания. Они верили, что у России особый путь в связи с её географическим положением, авторитарным и православным прошлым.
Восстание декабристов 1825 г., призвавшее к ликвидации самодержавия, потрясло высшее общество, и большинство стало видеть в западных ценностях прямую угрозу для России. Это привело к ещё большей поляризации западников и славянофилов. Польское восстание 1830 года и развитие событий в Европе также подтверждали опасения по поводу деструктивных последствий новых западных течений. В 1833 г. граф Уваров попытался объединить русский национализм с идеей сохранения империи и официальных традиций, выдвинув тезис, что «собственными началами России являются Православие, Самодержавие и Народность».
Следует отметить, что именно славянофилы внесли основной вклад в развитие русского национального самосознания в XIX веке. Однако по мнению некоторых исследователей, следствием мучительных сравнений России с Западом стал ресентимент(психологическое состояние бессильной зависти). Одни уверяли, что отсталость России иллюзорна и что внешние различия в обычаях и культуре скрывают одну и ту же реальность, включая отсутствие реальной свободы и равенства. Другие настаивали, что Запад пошёл по принципиально неправильному пути и что Россия наоборот спасёт Запад от либерализма. С их точки зрения, русская нация была в первую очередь противоположностью западной модели.
Славянофилы приписывали русскому характеру терпимость, преданность хозяину, жажду истины, спонтанность, сердечность, душевность, великодушие, безразмерность, соборность (склонность принимать решения коллективно). Это противопоставлялось обобщённому западному характеру, которому якобы были свойствены жадность, лживость, эгоизм, холодная расчётливость. Многие приписывали русским также и негативные черты: лень, пьянство, обломовщину, неуважение к себе и другим. «Русская душа» увязывалась с русскими кровью и почвой, поэтому предполагалось, что её носителем в чистом виде являются крестьяне. Интеллектуальная элита видела свою миссию в том, чтобы воспроизводить массовые стереотипы, конструировать на их основе новые идеи и навязывать их массам. Однако русский национализм оставался идеологией элиты вплоть до появления массовых общественных движений в начале XX века.
Поскольку Россия была империей, власть враждебно относилась к национализму меньшинств и опасалась опираться на этнонационализм русского большинства в силу его стихийности. При этом она пыталась использовать национализм меньшинств в других государствах в своих внешнеполитических интересах. Так, она поддерживала панславизм в Австро-Венгрии и Османской империи, несмотря на ответное настороженное или враждебное отношение. В начале XX века, когда в России начался упадок абсолютизма, власть начала прибегать к услугам черносотенцев и провоцировать межнациональные трения в самой империи.
Придя к власти в 1917 г., большевики подавили существовавшие движения русских националистов. Официально заявлялось, что великодержавный национализм был одной из враждебных идеологий и ему противопоставлялась идея интернационализма. Благодаря этому наиболее широкое распространение получил взгляд, что национализм (во всех его вариантах) советским режимом подавлялся. Вместе с тем некоторые элементы политики носили национальный характер. Так, программа русификации началась в XX веке при царе и была продолжена советской властью. Во время Второй мировой войны, стремясь сплотить народ против захватчиков, И. В. Сталин взывал к национальному чувству и патриотизму. Позднее он провозгласил русских «руководящим народом». Это сочеталось с разжиганием фобий по отношению к «народам-предателям» и этническими чистками. 2
Некоторые авторы утверждают, что в СССР доминировал «социалистический патернализм», который делал акцент на нравственном характере отношений между людьми и государством в связи с их правами на долю в распределяемом общественном продукте. В отличие от национальных государств, в СССР от граждан не требовались ни политическая активность, ни этническая схожесть; они должны были с благодарностью принимать то, что государство им давало.
Есть мнения, что национализм в советский период на самом деле играл более активную роль. К ним относится точка зрения, что в период правления Брежнева разрабатывалась концепция «советского народа», которая включала в себя элементы политической нации, хотя и не наделяла её национальным духом. Ханна Арендт рассматривала панславизм сталинского периода как одну из его существенных характеристик. Также есть и точка зрения, полностью противоречащая советской. Согласно ей национализм был свойствен большевикам с самого начала, и Октябрьская революция 1917 г. была сродни национально-освободительной борьбе, отвергнув старый режим как если бы он был инородным.
Эти разногласия отражаются на дискуссии по поводу взаимосвязи национализма и фашизма применительно к СССР. Одни полагают, что благодаря отсутствию национализма в СССР (в силу либо его подавления режимом, либо культурных традиций), идеологии фашизма и нацизма также не получили распространения. Другие считают, что сталинский режим включал элементы крайнего национализма: шовинизма и расизма.
Тем не менее, советская Россия никогда не занималась целенаправленным строительством нации. В СССР под «национальной политикой» понималось решение проблем нерусских народов. Российская Федерация не считалась национальной республикой, а русское население -- носителем особой этничности. В бытовой повседневности большинство определяло себя только по отношению к государству, и основным параметром был ранг во властной иерархии. В 1991 г. большинство русских (80 %) своей родиной называло весь Советский Союз.
В постсоветский период распад страны, крушение социалистических идеалов и разочарование в экономических реформах заставили многих людей обратиться к партиям и движениям, действующим в соответствии с идеями национализма, в том числе в его крайних формах: этнические, объяснявшие происходящее сговором нерусских против русского народа (наиболее радикальная часть опирается на национал-социалистические идеи Третьего рейха), и государственные, идеализировавшие Сталина (например, евразийцы и нацболы). Наряду с прозападными настроениями, в обществе вновь появился ресентимент.
В начале XXI века национализм стал набирать популярность в массах, однако тяготение к этническому и гражданскому национализму до сих пор находится в неустойчивом равновесии. Параллельно рост трудовой этнической миграции в Россию обострил межнациональные трения. В 2006 г. межэтнический конфликт в Кондопоге вызвал широкий резонанс в обществе.
Согласно распространённой точке зрения, переход России от имперского к национальному государству до сих пор не завершён, и на эту тему продолжаются дискуссии. Традиционалисты отстаивают идею укрепления вертикальных опор государства, в то время как модернисты призывают к его национализации и усилению горизонтальных общественных связей.
В 2005 году аналитики ВЦИОМ сделали вывод, что негативный результат процесса строительства государства-нации, в особенности подчинение политики корпоративным интересам, вызвал рост этнического самосознания русских, который выступает в качестве замены государственной идеологии. 3
5. Развитие национализма в РФ в настоящее время
В настоящее время начинается вторая стадия развития национализма в России. На первой стадии - в 1980-90-хх годах - русский национализм был слаб. Русские по-прежнему жили традиционным, многовековым имперским сознанием, видя свою историческую задачу в консолидации огромной полиэтнической территории, в т.ч. ценой отказа от собственного национального государства и собственного национализма. Главный вызов русскому имперскому сознанию исходил с периферии, где, напротив, резко усилился национализм, имевший антироссийскую и антирусскую направленность. Перестроечные процессы, открывшие все клапаны и стимулировавшие развитие всех возможных политических движений, позволили периферийным национализмам стать доминирующим фактором. Их развитие привело в конечном итоге к распаду СССР.
В советское время национальной политике уделялось, как известно, огромное внимание. Советская политика худо-бедно позволяла сохранять межнациональный мир, находила способы нейтрализации или силового подавления национализма, культивировала наднациональную коммунистическую идеологию. Прогрессирующая потеря этой идеологией и всей советской властью легитимности автоматически, как и предсказывали многие ученые, привела к всплеску другой, альтернативной объединяющей идеологии - национализма. В условиях многонационального государства вместо одного объединяющего национализма возникли десятки национализмов, у каждого народа - свой, и со своим "образом врага".
На территории нынешней России в начале 1990-х годов на первый план тоже вышли националистические настроения на окраинах, а вместе с ними - застарелые межэтнические конфликты. Наряду с развитием антироссийских сепаратистских настроений усилились и конфликты между народами, традиционно проживающими в границах одного или соседних регионов. Особенно активно эти конфликты развивались на Северном Кавказе, где вместе с демократизацией моментально и почти спонтанно вышли на поверхность все межнациональные обиды и претензии. Проблемными с точки зрения этнополитической конфликтности стали тогда многие республики Волго-Уральского региона, Тува, Якутия и др. Обычно конфликтовали русские и титульные народы республик, но было немало конфликтов и в многонациональных республиках между местными народами. Затеянный властными этническими элитами "парад суверенитетов" подлил масла в огонь. Произошел и очевидный подъем националистически настроенной интеллигенции, которая получила возможность открыто говорить все, что она думает.
В то же время национализм российских народов быстро столкнулся с невозможностью реализовать главную цель любого национализма - создание собственного национального государства. Радикально-националистические движения на российских окраинах не имели большой популярности даже в начале 1990-х годов, их сдерживало "советское" сознание большинства российских народов с ценностями дружбы народов и принадлежности к единому великому государству. Запад также отказался поддерживать сепаратистские движения внутри России. Чечня - единственный пример региона, притом с особенно сложными историческими отношениями с Россией, где сепаратистское националистическое движение на время взяло власть.
Некоторые межэтнические конфликты, конечно, остались и до настоящего времени. Так, до сих пор не разрешен осетино-ингушский конфликт, связанный с конкретной территориальной проблемой - принадлежностью Пригородного района. Надо понимать, что этнические конфликты почти никогда не разрешаются, они возникают с определенной периодичностью в зависимости от конкретно-исторической ситуации, их можно "замораживать", потом они сами "размораживаются". Тем не менее, национализм большинства российских народов сегодня явно на спаде. Свою роль здесь сыграли социально-экономические факторы: большинство национальных регионов одновременно относится к числу наиболее бедных, как Северный Кавказ или Тува. Или они занимают анклавное положение внутри России, как Татарстан и Башкирия. И тем, и другим деваться просто некуда, и текущие проблемы социально-экономического характера быстро уничтожили интерес к националистическим лозунгам. Изменилась и позиция правящих национальных бюрократий, которым выгоднее дружить с федеральным центром, что позволяет им сохранять власть в своих регионах и контролировать немалые экономические ресурсы.
Например, сегодня социологические исследования на Северном Кавказе показывают, что местные жители вовсе не стремятся к выходу из России и, наоборот, обижены на несправедливое отношение со стороны центра. Они вполне позитивно относятся к традиционной роли русских как "старшего брата", рационально понимая, что им нужен внешний арбитр для разрешения собственных межэтнических споров. Им не нравятся рассуждения о "лицах кавказской национальности", не нравится, что российское телевидение изображает Северный Кавказ как территорию, где постоянно происходят взрывы, теракты, где нет и, получается, быть не может ничего хорошего. 4
После прихода Владимира Путина, после начала решения чеченской проблемы значительно вырос авторитет российской власти, личный авторитет президента. И это не пресловутый административный ресурс, это - искреннее желание жителей Кавказа жить в составе сильной России. Появились и новые экономические интересы, привязывающие этнические периферии к России. Сегодня в России действует немало крупных бизнес-групп кавказского происхождения, по сути, они уже являются столичными, федеральными бизнес-группами. То же самое, кстати, типично для ряда российских бизнес-групп, происходящих из Татарстана и, в значительно меньшей степени, Башкирии. Этому бизнесу не нужны мелкие независимые государства, он занят освоением российских просторов, которые дают ему огромные возможности.
и т.д.................
Похожие статьи
-
Икра из водорослей: польза и вред Закуски с икрой из водорослей
Искусственная красная икра у некоторых людей вызывает устойчивую ассоциацию со слухами о «вредной подделке из нефти». Эти представления ложны, поскольку в действительности красную икру имитируют из морских водорослей, которые так ценятся в...
-
Кекс пасхальный барашек: как приготовить сладкую выпечку Пасхальный барашек
Пасхальные барашки Сегодня – Великая Суббота перед Пасхой. День был таким солнечным и теплым, что я решила испечь пасхальные пироги в виде барашков (агнцев божьих). В Европе барашки или овечки – традиционная выпечка к Пасхе. Я часто...
-
Гренки — простые и вкусные рецепты гренок с молоком и яйцом на сковороде и не только Жареные гренки с чесноком из черного хлеба к пиву
Добрый день всем, моим подписчикам и читателям блога! Рада, Вас снова видеть! Хочется поинтересоваться, чем вы кормите свою семью на завтрак? Вариантов как всегда много, мои любимые детишки очень любят кашу, приходится варить ее каждый...
-
Пышный омлет с молоком на сковороде
Классический высокий омлет идеальный вариант вкусного полезного завтрака: рецепт предельно прост и займёт немного времени. Но не каждая хозяйка знает, как приготовить пышный омлет на сковороде, чтобы он не падал. Блюдо традиционно...
-
Минтай под маринадом из моркови и лука
Шаг 1: подготавливаем лук. Для начала с помощью ножа отчищаем лук от шелухи. Промываем ингредиент под проточной водой и на разделочной доске разрезаем его на две половинки. После этого каждую луковую часть измельчаем полукольцами....
-
Яблочный и бананово-яблочный смузи
Осенью и зимой, наш организм особенно остро чувствует нехватку свежих фруктов и овощей, но к счастью, некоторые доступны круглый год. Давайте радоваться холодным зимним дням готовя вкусные и питательные яблочные смузи. Не зря ведь говорят...